ткуту, я уселся на обитый бархатной тканью диван, чувствуя, как дрожь покидает моё тело, а на её место приходит ощущение вины, переворачивающее всё внутри. Лина села напротив, её большие, тревожные глаза внимательно изучали моё лицо, словно пытаясь прочитать тайны, которые я сам не мог понять.
Что произошло? Как я оказался в этой свистопляске безумия, где каждый поворот судьбы мог стать последним? Вопросы жгли, но воспоминания укрывались за завесой, не оставляя и намека на ответ.
Это было не просто обыденное похмелье или глупая выходка. В тот момент, когда я прикуривал сигарету, мне казалось, что мир вокруг меня сжимается как порванный лист бумаги — все события, все детали той ночи, когда я пересек невидимую грань, обрывочно мелькали в сознании, уходя в темноту.
Среди горького привкуса табака и сырого холода, который щипал лицо, я понимал одно — я оказался в ловушке своих же привычек и слабостей.
