Предисловие к четвертому дафтару «Поэмы о скрытом смысле»[1]
Во имя Аллаха, Милостивого, Милосердного!
[Вот] четвертое странствие[2] к лучшему из кочевий и величайшему из благ. Радуются сердца знающих при чтении его, как радуются луга от ливня[3] из тучи и как веселятся очи от приятных грез. В нем – успокоение душ и исцеление тел, и оно подобно тому, что любят и чего желают искренно преданные и чего ищут и домогаются странники; отрада очей и радость душ; приятнейший из плодов для собирающих; величайшее из желаемого и чаемого; доставляющее недужного к его врачу и приводящее влюбленного к его возлюбленному. И оно – во славу Божию – из величайших [Его] даров и драгоценнейших предметов желания, возобновляющее завет дружбы и облегчающее тяготы страждущих. Изучение его увеличит печаль того, кто далек [от счастья истины], и радость и благодарность того, кто счастлив. Его грудь украшена такими украшениями, каких нет на груди красавиц. В нем – вознаграждение для людей знания и деяния. Оно – как взошедшая полная луна и [как] вернувшееся счастье, увеличивающее чаяния чающих и направляющее поиски людей деяния. Оно дает возвыситься чаяниям после их умаления и дает простор надежде после ее стеснения, как солнце, явившееся среди рассеянных облаков. [Оно] – свет для наших спутников и сокровище для наших потомков. И мы просим у Аллаха споспешествовать [нам] в изъявлении благодарности Ему, ибо благодарность – тенета для наличествующего и ловитва для [его] приумножения, [хотя] и совершается только то, чего Он хочет.
И вот что [однажды] опечалило меня, я спал,
Наслаждаясь прохладой приятного дуновения,
Пока с ветки в роще не позвала серая горлица,
Поющая, рыдая, прекрасную песнь.
И если бы прежде ее плача я заплакал от любви
К Су‘да, то исцелил бы душу, прежде чем раскаяться [в промедлении].
Однако она заплакала прежде меня, и вызвал у меня плач
Ее плач, и я сказал: «Превосходство за предшествующим»
[4].
Да помилует Аллах предшествующих и последующих, и выполняющих и старающихся выполнить по Своей благости и великодушию, ибо изобильны благодеяния Его и дары Его. И Он – лучший из тех, к кому обращаются с просьбой, и самый великодушный из тех, на кого надеются. «[…]Аллах – лучше как хранитель; Он – милостивейший из милостивых»[5], лучший из друзей, лучший из наследующих и лучший из воздающих, [лучший из] подателей пропитания поклоняющимся [Ему], сеющим и пашущим. Да благословит Аллах нашего главу Мухаммада и всех пророков и посланников! Аминь, о Господь миров!
1 О ты, Зийа ал-Хакк Хусам ад-дин,
Благодаря твоему свету Поэма превзошла луну[6].
Твое высокое устремление, о Прибежище надежд,
Ведет сию [Поэму] – Богу ведомо, куда![7]
Ты обуздал шею этой Поэмы,
Ведешь ее в ту сторону, что ведома тебе[8].
Поэма понеслась, ведущий незрим,
Незрим для невежды, обделенного зрением.
5 Раз ты стал отправной точкой Поэмы,
То коли умножается – это ты ее приумножил!
Если ты так хочешь – так хочет Бог,
Исполняет Истинный желания набожных.
В прошлом ты был тем, кто «был для Бога»,
Смотри – пришла награда «был Бог [для него]»![9]
Поэма исполнена тысячи благодарностей тебе,
С молитвой и благодарностью она воздела руки