Доброе дело

В глубоком кресле сидел устаревший джентльмен, замыкая его чево-то в себе. На его лице играла насмешливая улыбка, словно кто-то отказался обнаруживать ее на полную катушку. Серые глаза быстро проскакивали под линзами золотых очков, кажется, что он не мог на них полностью сосредоточиться. Усатые просторные губы были нервно загрубевшими, видимо от напряжения, которое пронизывало каждую частицу его преклонного тела. Сквозь ворс халата проступавшее сгорбленное тело дергалось от нетерпения, он словно не мог утвердиться в одном месте. Бедрышко в плисовом сапоге лежало бездейственно, как брошенная колода, на подушечке с вышитыми узорами. ''' В истории одного человека, словно старого барина, начинает прорываться злость. Посреди его несметных мыслей, он не утихается не смотря ни на что. Он мастерски справляется с улыбкой на его лице и пронзительным взглядом, прилагая усилия, чтобы удержать свой цинизм внутри себя. Вплетая его в свои мысли, так, чтобы их последствия не обнаружились наружу. Его глаза смотрят так, будто они не нашли основательного положения на его лысеющей голове, и на ауру пользующихся всеми остальными предметами его одежды, кажется будто старый барин не взахлеб глотает воздух. В своей смертельной телеге, сделанной на кресле у себя в комнате, оно словно бросает клич в воздух перед затянувшимся захоронением в одиноком темном месте, на полу. Оно двигается исходя из своего раздражения. Войско устарелых мыслей нервно колыхается на его теле, он словно бы кладет свои старческие жирные ручищи, взяв книгу с его старой библиотеки на столе передуживает листы.'''