«Скоро конец, Андрюшенька, скоро конец…»

В уединенном уголке помещения, под светом приглушенной лампы, двое друзей попадали в плен волнующих рассуждений, будто волны, неуклонно приближающихся к берегу. Каждая их мысль, словно капля красного портвейна, ложилась на их губы, проникая в их сознание и постепенно обретая законченность. Мгновенье, и как бы неживой ленивец, Андрюшенька плывет с кресла-гробика, где винная лихорадка охватывала их обоих, в свою покоюшку, превращаясь в неотразимый спросонья. На фоне тихой мелодии граммофона, приобретенного у особенного соседа Володьки, его сон принимал образ нежных звуков, которые смешивались с потусторонним воем, разносившимся по всей квартире, идущим от соседа-имбецила. Все это создавало особенное настроение, непередаваемое словами и снующее в воздухе, будоража сердца читателей.