В зыбучем шелесте городской суеты пропитаны смутные зовы. С открытыми ртами здания на небосводе, словно маски, клянут, просят, тают внутри себя за безмолвие и всеядность. Каменные стены пропускают дыхание горожан, превращаясь в чудовищных бестий, возникающих из бездушных блоков. Взгляды миллионов окон обращены на эту паутину бетонных узоров, которая обильно питается деньгами и молящими глупцами. Город, словно живое существо, в исступлении смеется, плачет, обманывает и требует веры. Он - всепоглощающий и всесильный. Васильевский остров в Санкт-Петербурге говорит нам о своих бесстрашных уродах, которые стоят у порога своей судьбы.
