Нет ничего в сравнении с огромными жертвами, которые он сделал. Беатрис испытывала ярость, бранила судьбу, которая заставила его отдать всю свою жизнь за эту идею. Она старалась придать своему лицу зловещий вид, нахмурила брови и подняла уголки губы, чтобы показать свою разочарованность. "Вы ведь думаете, что все это было напрасно?", воскликнула она, повышая голос. "Вы считаете, что его жертвы остались незамеченными Богом? Я никогда не испытывала такого страдания, Генри! Эти годы давят на мои плечи, словно физическая ноша. Сто пятьдесят семь долгих лет!"
Сила его преданности переполняла ее грудь и была ясно видна в ее резких движениях.
