В город, пропахший тухлой рыбой, корабль прибыл к полудню. Солнце покрывало соломенные крыши рыжей краской. Порт шумел, гомонил, ругался на разных диалектах и языках. Я ступила на трап, и за моей спиной стелились туманы.
– Госпожа, позвольте, – молоденький морячок, совсем мальчик, протянул ладонь, помогая спуститься на твердую землю. Истинная леди отказалась бы касаться чужака, но во мне не было ни капли истинности.
– Благодарю.
Туманные змеи обвили мои запястья, стряхивая прикосновение. Морячок сглотнул ком в горле. Туманов он не видел, но почувствовал их присутствие.
Я, слабейшая из рода, изгнанная родительницей и академией, самоучка, дурная кровь, приехала на Острова Надежды, чтобы отдать долги. Темные волосы были перевязаны лентой; простое платье в пол и перчатки до локтей – неприметный образ, словно у аристократки, выбравшейся на прогулку в город.
Свободный извозчик караулил у первого же ресторанчика.
– Дом Шата, – сказала я, усаживаясь в повозку.
Этот островной город был обречен на вымирание. Он издыхал и вонял разложением. Здесь ютились отбросы общества, те, кому на Большой земле не нашлось места. Посреди улиц подыхали рабы, пытавшиеся сбежать от хозяев, но пойманные ими. Их запирали в клетках, оставляя без питья и пищи, обрекая на мучительную смерть. Исполосованные спины гноились, вокруг живых мертвецов роились мухи.
Меня тошнило от здешних мест, и даже сейчас я прикрывала нос надушенным платком.
– Приехали! – крикнул извозчик.
Расплатившись и попросив дождаться моего возвращения, я ступила на брусчатку. Некогда богатый дом застыл мрачной громадиной. Краска на его стенах облупилась, покосилась крыша. Здесь продавали обычных рабов: не магов и не экзотов, поэтому дом Шата был непопулярен и едва сводил концы с концами.
Я постучалась. На пороге появился управляющий, лысый и высокий. Он скользнул придирчивым взглядом по моей одежде, но остался доволен увиденным.
– Госпожа…
– Сольд Рене, – учтиво отозвалась я, ступая за порог.
– Госпожа Рене, вам назначено?
– Я хочу купить раба либо узнать, кому он был продан, – и добавила, постучав по поясной сумке: – Меня не пугает любая цена.
Глаза управляющего зажглись алчным блеском. Он попытался взять меня под локоток, но я отстранилась.
– Госпожа, а зачем вам купленный раб? Давайте выберем другого! Вас интересует какой-то конкретный сорт? У нас есть поступления с южных земель. Или, может, северный рынди – очень выносливый экземпляр с прекрасной регенерацией. Незаменим как в домашних, так и ратных делах.
Мы шли по узкому коридору, ведущему к подвальным помещениям. Дом разваливался, по стенам ползли трещины. И запах: страданий, боли и безысходности. Он разъедал ноздри.
– Мне нужен один-единственный раб, его имя – Дарго.
Управляющий остановился, пытаясь вспомнить, о ком речь.
– Человек, северянин, лет двадцать, светловолосый, – кратко описала я.
– Увы. – Управляющий развел руками. – У нас таких много, и по именам я их не различаю.
А возможно, он умер от болезни, или недоедания, или побоев. В сердце болезненно кольнуло. Я поджала губы и глянула на управляющего с плохо скрываемым раздражением. Туманы начали обвиваться вокруг его шеи. В блеклых глазах появился испуг.