На блюде стынут розово креветки,
Во мглу бокалов вкраплено бельканто.
Фигура одинокой шансоньетки
Прильнула к силуэту лейтенанта.
Им хорошо вдвоём у водной зыби,
Где каждый блеск и каждый отзвук дробен.
Она подобна нерестовой рыбе,
Он кенарю певучему подобен.
Она за ним по океанской глади
Бежит простоволоса и разута,
Под кителем изгибы нежно гладя,
Вдыхая запах соли и мазута.
Он по уставу напряжённо собран
И вопреки ему слегка расслаблен,
Сдаваясь в опьянении особом
Лучам заката – абордажным саблям.
Последний свет мечтами о полёте
Мерцает в павших вниз метеоритах,
На пуговиц лощёной позолоте
И на помаде губ полуоткрытых,
И бровь дрожит, нечаянную сальность
За комплимент охотно принимая.
Его зовёт корабль в Буэнос-Айрес,
Её – существования кривая.
Следы на берегу оставив ныне,
Они взлетят на воздух непременно:
Он – подорвавшись на случайной мине,
Она – храня любовь в обрывках тлена.