Читать Сумерки волков

Ты или охотник, или дичь, или действуешь, или устало плетешься сзади.

Фрэнсис Скотт Фицджеральд

Максим Измайлов постепенно привыкал к Москве, своему новому окружению и образу жизни. В июне они с женой отметили первую годовщину свадьбы, в сентябре ему исполнилось двадцать шесть лет. Он много работал, вел проекты, начатые Ларисой, заключал новые сделки. Держал в голове первое правило делового успеха: бизнес, как ребенок, должен все время есть и постоянно расти. И все же люди, приближенные к власти и большим деньгам, заставляли его ощущать свой главный изъян – брезгливость. Он не любил врать, не чувствовал азарта наживы, вечно сомневался в своей правоте. Ему не нравилось быть хищником. Впрочем, не хотелось становиться и добычей.

Отец пытался научить его играть в бизнес, как в покер, ложь называя блефом, оправдывая сделки с совестью не алчностью, но жаждой победы:

– Конечно, важно, сколько ты приобретешь с тем или иным решением. Но главное, чтобы каждый твой шаг прибавлял тебе знаний о мире. В конце концов, ты не обязан выигрывать всегда, это еще опасней, чем терять.

Отец, наверное, лучше Максима понимал, с кем имеет дело, и мизантропия его за все эти годы сделалась обыденной, расцветилась иронией.

– Миром правят омерзительные люди в отлично сшитых костюмах. Мы знаем о них только то, что нам положено. Кого оштрафовали за превышение скорости, кто потерял на акциях, кто бегал ночью пьяный и голый по теннисному полю. Кто вдул секретарше в Овальном кабинете. Простительные человеческие слабости. Они не любят рассказывать, за что убили Джона Кеннеди, сколько заплатили Горбачеву и какими секретами шантажируют Ангелу Меркель. По-настоящему важные решения принимаются в секретных резиденциях, подземных бункерах и термальных бассейнах. Но если ты хочешь зарабатывать, ты должен ловить эти сигналы в воздухе. И садиться за правильный стол.

Максиму часто намекали, иногда и говорили напрямую, что жена помогла ему занять самый счастливый стол в игорном зале. Те, кто хотел его этим задеть, не достигали цели. Он не видел смысла скрывать, что стартовал с трамплина, женился по расчету и дальше намерен добиваться своих целей последовательно и жестко. Кристина к тому же оказалась не самой плохой женой. Она по-своему любила его, гордилась победами, не подвергала сомнению его авторитет и не ограничивала свободы.

К тому же ей нравилась роль молодой замужней дамы. Она прилежно наряжалась к обеду, завивала локоны, для «поддержания полезных связей» старалась вытащить Максима на каждое светское мероприятие, которых в Москве случалось по дюжине на неделе. Максим видел, как ей хочется подражать покойной матери. Наверное, девочкой она мечтала всласть натанцеваться на балах, юбилеях, приемах в Кремле, куда по вечерам отправлялись ее родители, поцеловав дочек в кроватках.

Впрочем, Максима тоже пока забавляла эта игра в красивых, молодых и богатых героев романов Фицджеральда. Он любил смотреть, как жена спускается по лестнице в открытом платье, придерживая на груди меховую накидку. На губах ее дрожала разученная у зеркала улыбка, затененное волной светлых волос, ее лицо становилось лицом ее матери, и Максим чувствовал волнение и боль. Ему хотелось, задрав платье, трахнуть ее сзади прямо на лестнице, но почему-то ни разу он не попробовал это желание удовлетворить.