Ах, милая!
Пока еще не стар
Мой организм и жаждет страсти бурной,
Воспользуйся, раздуй в душе пожар,
Согрей меня холодной ночью лунной.
Наобещай, на ухо нашепчи,
Заветные слова о сокровенном,
От сердца своего отдай ключи.
Пусть – даже лучше! – я не буду первым
И будешь с пониманием вещей,
Ввиду имею – с чувством, с расстановкой,
Не как какой-нибудь профессор кислых щей,
А обладая некоей сноровкой,
Умением и опытом, и проч
В волшебную – физически, духовно —
Менять собой простую эту ночь
И самого меня подспудно, словно
Богиня, фея, ангел во плоти
И, в то же время, ведьма и блудница,
Побеспринципней чтобы…
Господи, прости!
Колдуй и ворожи, очаровница!
Когда же стану абсолютно твой,
Влюбившись с пальцев ног и до макушки,
И потеряю силы и покой,
Устав перебирать твои игрушки,
Вей из меня свои веревки, вей!
Проси что хочешь – деньги, побрякушки,
Но обещаниями новой ночи грей
С приличной регулярностью кукушки.
И торопись!
Физический запас
Чего угодно – он – не бесконечен.
И даже самый сильный ловелас,
Как ни старается – увы и ах! – не вечен.
А позабыв зачем и для чего
Фемину телом наградили Боги,
Он не заметит, обольщающих его,
Несоблюдательниц моральных правил строгих.
Так крепнет нравственность,
Когда дряхлеет плоть,
Подверженная времени теченью…
Успеть от жизни отхватить ломоть,
Пока не подготовлен к отреченью
От мира этого и телом, и душой,
А не гоняться за неясной тенью —
Так быть должно!
И это хорошо!
Я это знаю, потому что – верю!