⇚ На страницу книги

Читать Выбор воина

Шрифт
Интервал

Тебе…

Велесовый мед
Брат-листодер[1] плеснул листвой,
выказывая власть.
В стремнину света существо —
планета понеслась!
Коловоротами страстей,
где птица Жар поет,
а стража славна даже тем,
что сквашивает мед,
рождая солнце за дождем,
размытым на лице…
Спроси себя: чего мы ждем,
пока имеем цель?!
Стезею Прави прояви
переворот босой…
Какая пресня без любви,
когда мы любим соль!
На уродившуюся рожь
щепоткою простой
сажать в языческий балдеж
за хлебосольный стол.
Пускай растет ветвями – в дом,
корнями – в небеса,
пока, видением ведом,
раскручиваешь Сам —
Тугой светящийся клубок, —
Тропинку через лес…
Брось мысли в небо. Там – не бог,
и, сказано, – не бес,
вращая триединство дня,
дал голос всем, кто гол,
и диким трением поднял
из дерева огонь!
И доля идолов его —
огнища вещий зов,
да кладенец над головой
узорами азов!
Звеня у крепостной черты,
на знамени воздев,
Мечты, а значит – Меч и Ты
В Перуновой грозе!
Дмитрий Горячев

Пролог

Сурова земля Скандии. Путнику, идущему на северо-запад, преграждают путь быстрые холодные реки, текущие сквозь густые леса, населенные дикими зверями. Непроходимые мрачные болота заступают ему дорогу. Но если путник упорен и его стремление к цели велико, то он преодолеет все эти преграды… Чтобы столкнуться с самой сложной из них. Вдоль побережья Скандии тянется огромный горный хребет. Его заснеженные вершины купаются в тучах, его склоны круты, а перевалы опасны. Отроги хребта спускаются прямо к морю, обрываясь в холодную воду скальными уступами чудовищной высоты. Волны беснуются под ними, стараясь прогрызть основание скал, но скалы растут и с каждым столетием берега Скандии все выше возносят над седыми волнами свои несокрушимые утесы. Очертания берегов здесь прихотливо изрезаны морем и льдами…

Трудно путнику выйти к побережью. Перевалы почти непроходимы даже летом, а зимой… Зимой они смертельно опасны. И редкий удалец рискнет совершить такую попытку…

Сурова земля Скандии. Но еще суровее – люди, населяющие эту землю. Не вдруг и ответишь – чего больше приходится опасаться путнику. Слепого буйства стихий или людской ненависти и коварства…

Путников было двое. Они легко бежали на широких лыжах, отталкиваясь от плотного наста короткими копьями. Снежная пыль вихрилась за ними, засыпая и без того едва заметную лыжню. За спинами людей были приторочены объемистые мешки, ножны с мечами, а у одного из путников еще и лук со стрелами. Бороды и усы лыжников покрывал иней, но теплые меховые куртки и шапки берегли людей от холода…

Они бежали так уже давно. Бежали ровно и неутомимо. Им нужно было до весны успеть перебраться через горы, обойти стороной владения свирепых халогаландских ярлов и доставить Эорвис, жене хевдинга Стурлауга Трудолюбивого, срочное сообщение. По дороге вестники охотились, благо в лесах, несмотря на зиму, было много зверей и птиц. Иногда путники заходили в селения феннов, попадавшиеся на пути, чтобы купить хлеба и узнать новости. Угрюмые фенны неплохо принимали чужеземцев, ведь те были норманны, а не свеи[2] – извечные враги феннов. Один раз вестников все же попытались ограбить, польстившись на серебро, которым они расплачивались. Но путники отбились и ушли в леса. Оба они были опытными воинами, а тот, что с луком, Гюльви Сорвиголова, даже командовал десятком в хирде Стурлауга. Второго звали Видбьёрн Косматый. Он славился своим умением читать следы и прокрадываться незамеченным в стан врага…