© Анатолий Владимирович Олейник, 2016
ISBN 978-5-4483-3287-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Я не пишу по заказу стихов,
Тем более – оду,
То, что на сердце сегодня легло,
То и в строчке, не взирая на лица и моду!
Страшнее зверя в мире нет!
Она готова всех порвать на винегрет,
Через мясорубку пропустить не важно чей авторитет,
Спустить в водопровод ненасытный ваш живот,
Заклеять скотчем и так молчавший рот,
Глаза отправить к маме на постой
И искромсать все тело не точеной пилой…
P.S.!!!
Любимая! И в гневе ты красна,
Как цветущая Весна!
Не пили меня пилой,
Видишь, я и так на веки твой!
Любимый, не вякай и отвали!
И около меня ты не юли,
На водку ты получил запрет,
Да и пиво – для тебя, полнейший вред!
Я хочу, чтоб был ты очень уж здоров,
Молока попей, продукт целебный от коров!
Выпей стаканчик, выпей другой,
Будет прекрасно всё с головой,
Будет зверский на всё аппетит.
Где все болезни? Нигде не болит.
Ступай ты здоровой походкой своей,
На годы вперёд, никогда не болей!
Мужики, я понял это на себе
Когда настроение – дерьмо
И порядком шалят нервы,
Можно водки выпить
Да сходить к шалаве – стерве…
Но лучшее лекарство-
Быть со своей любимой,
Любить её
И быть её любимым!
Мужики! Я понял это на себе.
Факт неоспоримый,
Когда твёрдо стоишь ты на земле,
Так это рядом, со своей любимой!
Р. S.!!!
Порою, опыт ценен и бывает,
Потому что с милой, а не гуляю!
Думай, не думай и не гадай —
Нет красивее цветка, чем большой каравай:
Румяный, духмяный, желанный такой,
Испечённый красивой женской рукой!
Желан ты всегда: на пиру и в еде,
Надкусан, надломлен и в детской руке,
Со щами, сметаной и молочком,
И с мясом, и с салом, и с коньячком!
Не знаю я, дорогой, замены тебе
Большой каравай, ты постоянно в цене:
Румяный, духмяный, желанный такой,
Испечённый красивой женской рукой!
Мама!
Как ты далека,
И в памяти нашей,
Прекрасна!
Далека…
И, очень похожа
На внучек своих!
И, близка,
Вот, здесь, рядом,
Смотришь негласно,
А мы, дети,
Помним заботы
И ласки твои…
Сверху валит и под ногами,
Со скрипом и хрустом, снег:
Всему живому – оберег!
После пыли, будто, воздух мыли…
И, одеялом белым
Для тепла накрыли
Землю в ноябре!
Чтобы ей уютно было:
В декабре, январе, феврале;
И весной ручьи бурлили,
Отдав всю силу,
Зелёной листве и траве!
В небе светлом ворон кружит,
В черном оперении траур – санитар,
Он все ищет, ищет на обед, на ужин
Жизненную трагедию, а может быть, кошмар…
Старый хищник рвет еще живое тело
Раненой птицы, распростертой на траве,
Наслаждаясь кровью, бьющей сатанело,
Бусинки живые искрятся на траве…
Да, сегодня пища гнили всякой слаще,
Для кровавой бестии – целый пир горой,
И порвет он жертву на куски, на части,
Раскидав все косточки, разметав перо…
Есть и в людях подлость и жажда власти,
Кинутся на целое, хапать, как свое,
Не смотря на знамя, яркое по масти…
Кружит! Кружит! Черное воронье!
Что за пакость нынче развелась?
Представьте люди, всяк стремит себя во власть!
…заграбастать под себя привилегию большую,
И наплевать им на страну, дай вершить судьбу людскую.
Подлец подлянку строит не себе,
Из-за спины чужой плюёт впереди идущему под ноги,
Может наложить дерьма три короба тебе,
Чтоб поскользнулся ты на праведной дороге.