Читать 4
© Анастасия Шистерова, 2016
ISBN 978-5-4483-3150-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Ежи
Возвращаться со вписок утром – это ад. Кажется, будто все люди смотрят на тебя как на бомжа, алкаша, и делают это, не скрывая своего презрения. В эти ранние часы, в свой пост-алкоголический период ты начинаешь грести под себя все, что только можно. Сейчас ты долбанный экскаватор. В трамвае девушка повернулась к тебе спиной? Глупая пигалица воображает, что воняет здесь только от тебя. Милая, твоим несвежим дыханием разит за версту, и даже если открыть все форточки в салоне – это не поможет заглушить дивный аромат забродившей пищи, вырывающийся из твоего желудка.
Встречающиеся тебе по дороге домой серьезные парни в костюмах и с дипломатами тоже жутко раздражают. В их взгляде читается отвращение вперемешку с чувством сильного превосходства над тобой. Боже, как будто я не знаю, что ты— типичный сын общества потребления; офисный планктон, по-крысиному осуждающий в комментариях на фэйсбуке другой офисный планктон; обладатель ипотеки и кредита на тачку и плазму; обладатель нихуевых амбиций, до сих пор мечтающий стать крутым барабанщиком в рок группе, которого не заботит, что в свои тридцать лет, барабанные палочки он не только не держал в руках, но и в глаза не видел.
Как же вы достали пялиться на меня, уроды… Да, вчера выдалась классная ночка, и ее последствия на моем лице меня ни капли не заботят. Я— Егор Счастливый. Включаю свой любимый режим «хипсто-хиппи бомж», выхожу из подъезда обшарпанного дома, на ходу подкуриваю дешевый Лаки Страйк и двигаюсь в сторону остановки.
Утро довольно пасмурное. Холод и влага – самое ужасное сочетание для тех, кого постоянная депрессия отпускает только жарким, душным летом. Ненавижу такое, словно плачущее и ноющее состояние природы. Запахнув парку посильнее и натянув черную шапку пониже, ускоряю шаг. Капля дождя падает прямо на середину сигареты. Фак, я же только что подкурился.
Вожу пламенем зажигалки по мокрому месту на сигарете и оно исчезает— высохло. Курю дальше и ненавижу этот город.
Знаете, есть города, которые пахнут, но наш город – откровенно воняет. Не успел я сделать и пары шагов, выйдя их подъезда, как резкий запах, в котором перемешалось все, что только могло перемешаться, ударил мне в ноздри. Мне кажется, что этот удар валит с ног сильнее, чем правый хук Тайсона. Хотя, этому сравнению вряд ли можно доверять, потому что от бокса я так же далек, как, например, от счастливого светлого будущего. Пахло всем: дорогими духами Диор, дешевой туалетной водой Мекс, старушками, пылью, резиной, тяжелыми выхлопными газами, заводскими стоками, канализацией, шавермой от дяди Расула, чаем, сигаретами, карамельным фраппучино, подвалами, каким-то отвратительным коктейлем из зашкварного бара для иногородних студентов… Всем. Наш город очень вонючий.
Но я прожил здесь всю жизнь, и поэтому, какой бы запах он не издавал, чаще всего я буду относиться к этому, как: «М-м-м, от моего друга попахивает потом? Да и черт с ним, с этой свиньей! Он же все-таки мой братюня». Просто сегодня дурацкое утро, и этот мой немытый друг вызывает у меня только чувство брезгливости.
А вообще-то, если воспользоваться теорией о том, что у каждого города можно определить гендерный пол, то наш – это скорее девушка. Капризная, чаще всего депрессивная и плачущая, но все же добрая и искренняя. Этакая хипстерша из какой-нибудь архитектурной академии – безумно талантливая, но ни капли не амбициозная. Бедняга, которая так никогда и не переедет в Москву, сопьется на переферии и, может быть, создаст галерею с выставками около-современного искусства.