Читать Властелин Руси

…языческие жрецы приносили человеческие жертвы: «и убивашета многы жены и имения их имашета собе».

Б. А. Рыбаков. Язычество Древней Руси

Снег, мокрый, серый, мерзкий, пополам с нудным дождиком, затянул пеленою Подол и Почайну с пристанью для заморских гостей. Где-то над ними едва угадывались увенчанные деревянными стенами вершины Щековицы и Градка, видно их было плохо, снег слепил глаза, заставляя надвигать на лоб шапки и капюшоны.

– Разгневался, Перун-батюшка, – поглядев на небо, закряхтел высокий жилистый старик, простоволосый, с густой бородой и бесцветными, глубоко посаженными глазами. Длинная одежда его все была запорошена снегом. Под ногами, обутыми в подвязанные к икрам кожаные поршни, чавкала жирная грязь.

– Чего-то не встречает нас Вельвед-волхв, – нагнал старца идущий позади него парень. Впрочем, и не парень уже – молодой мужик, длинный, носатый, тощий – точно в таком же длинном одеянии, как и старик. Следом, отворачивая лицо от снега, шел еще один – пухленький и круглолицый, с глазами цвета потухших углей.

– Не для всякого путника расстарается Вельвед, – оглянулся с усмешкой старец. На груди его сухо звякнуло ожерелье из высушенных змеиных голов. – Да и не знает, поди, о нас волхв. Знал бы – меня б встретил, – старец горделиво сверкнул глазами. – О вас и не знаю… – он качнул головой. – Невелики бояре. Ну, инда неча стоять. Кувор, ты хвастал – Киев ведаешь?

– Ведаю, – кивнул круглолицый, и большой висловатый нос его смешно дернулся. – В позапрошлую зиму немало постранствовал тут. Нас, чаровников да кудесников, жаловал тогда Дир-князь.

– Да и сейчас жалует, – довольно осклабился тощий.

– Верно, брате Войтигор, жалует, – повернулся к нему старец. – Жалует, да только не всех – на что ему облакогонители? Право, не знаю, зачем ты и пристал к нам? – Бесцветные глазки старца с презрением взглянули на Войтигора. Тот покраснел, скрипнул зубами:

– Эвон, как баешь, Колимог… Зря.

– Да ты ж, поди, и крови человечьей боишься? – не унимался старец. – У вас, облакогонителей, и жертв-то путевых нет.

– Да как это нет? – Молодой волхв не на шутку разволновался. – А моления о дожде, что ж, думаешь, так просто проходят? Ежели засуха, петухами да лошадью не обойдешься – случается, требуют боги и человека.

– Вот именно, что «случается», – засмеялся Колимог. – А тут, чую, другая тебя работа ждет.

– И что ж с того? Да нешто я…

– Успокойся, друже, – пухлый Кувор положил Войтигору руку на плечо. – Колимог-волхв не обидеть тебя хочет. Сомневается – а ну, как рука у тебя не набита? Ведь дела нас ждут великие…

– А ты не сомневайся, Колиможе, – шмыгнув носом, жрец стряхнул налипший на веки снег. – К тому ж… – он бросил быстрый взгляд на Кувора, – …чаровники тоже не особо-то человечьими жертвами славятся.

– Не скажи, – желчно расхохотался толстяк. – Меня сам Дир-князь знает!

– Да неужели?

– Ну, может, и подзабыл уже. – Вздохнув, Кувор потеребил за рукав старца: – Куда идем-то, брат Колимог?

– В корчму Мечислава-людина, – обернулся к нему старец. – Таковую ведаешь ли?

Круглолицый волхв усмехнулся:

– Еще бы не ведать…

А снег все шел, мокрый и мерзкий, смешивался с растаявшей грязью, делая непроезжими пути-дорожки, вот уж верно говорят – нет хуже оттепели в сечень-месяц. Да, что и говорить, и январь-то стоял не особо морозный, а тут, к весне ближе, совсем задождило, как и сказано – «прольет Велес на дороги – зиме убирати ноги»!