«Урал» № 6 за 2014
Я научился узнавать их по шагам – от лифта до двери один лестничный марш.
Услышав голоса и звон ключей, я становился незаметным. Щёлкал замок, потом из маленькой прихожей доносился шелест одежд, звук расстёгивающихся клёпок и молний, деликатный глухой стук каблуков.
– Ну вот, смотрите.
Уже с первых минут можно было определить – эти ненадолго. А этот, пожалуй, мне ещё надоест. Эта уйдёт сразу, ей уже не нравится. Но я не торопился с окончательными выводами, ждал, когда Хозяйка назовёт цену. Сначала она обычно перечисляла явные достоинства квартиры: интересная планировка, большое окно, вид на лес. Сама она в это время стояла в левой части окна, чтобы загородить собой часть строительной площадки (забор, бытовки, мусорные баки). Далее шел перечень неявных достоинств: встроенная техника на кухне, удобная гардеробная – дверь отъезжала в сторону, и я замирал за обувной полкой.
– Вот как-то так, – скромно заканчивала Хозяйка. А потом объявляла, что хочет плату за полгода вперёд.
Она знала, чего требовала. Больше двух месяцев здесь никто не задерживался, а деньги она не возвращала никогда. В итоге получалось не так уж дёшево. Хозяйка дама хваткая. Только вот нудная сверх всякой меры, я бы с такой недели не прожил в одной квартире, съехал бы куда угодно, хоть в недострой. Сама она обитала где-то в центре в старом доме, одна. Её логово я себе отлично представляю хотя бы по тому, как выглядят её вещи – старая кожаная сумка, нечищеные туфли со стоптанными набок высокими каблуками, одна пуговица у пальто оторвалась ещё прошлой осенью, на её месте до сих пор висит свалявшийся нитяной хвостик.
Пальто Хозяйке немного тесновато, потому и пуговицы не держатся. Она женщина рослая, крупная – талия есть, но где-то под грудью, бёдра широкие, ноги налитые, колени – каждое как боксёрская перчатка; поступь тяжелая, а причёска легкомысленная – заколочки, завитушки. Манеры странные – то захохочет, закатится кокетливой веселушкой, махнёт эдак ручкой – «ах, уморили меня совсем», а то возмутится строго и холодно, как дама весьма почтенная – «нет-нет, это мне не подходит», и надменно вздёрнет острый напудренный нос.
Будущие постояльцы общались с ней сдержанно, с опаской, но очевидные и неочевидные прелести недорогого жилья их манили. А смущала разве что удалённость. Ну, и ещё то, что платить надо за полгода вперёд. Однако платили.
– А метро в середине следующего года обещали пустить, – уверяла Хозяйка.
Когда очередные жильцы съезжали, она затевала уборку, но, вымыв половину комнаты, устало опускалась в кресло и, стянув с одной руки резиновую перчатку, звонила кому-нибудь из знакомых. Разговор обычно длился так долго, что за окнами темнело. Слушать её подробные жалобы на цены, здоровье, погоду и на жизнь вообще было скучно. Подозреваю, что и подруга, которой она звонила, томилась в ожидании прощальной фразы и вяло поддакивала из вежливости.
Иногда, наведя в квартире порядок, Хозяйка оставалась ночевать. Она забиралась с ногами на диван, включала телевизор и весь вечер что-нибудь ела, уставившись на экран. Ночью она негромко храпела или рыдала, подвывая: «Да что же это такое? Когда же это всё кончится!» Кто её знает, что она имела в виду.