Пассажирский поезд из таджикской станции Худжанд прибыл на Казанский вокзал с опозданием всего в десять минут, в 0 часов 12 минут. Народу было немного, а вот полиции, что вышла к поезду – немало. Впрочем, полицейские без особого рвения проверяли пассажиров, тем более что большая часть их подсела уже на территории России. У лиц азиатской внешности выборочно проверяли документы, интересовались целью приезда, кого-то уводили в отдел, но, в общем, ничего необычного. Мужчину лет сорока с чемоданом и черным пакетом патруль линейного отдела остановил у входа к торговым палаткам. Бравый офицер представился:
– Лейтенант Васильев, попрошу документы.
– Пожалуйста, господин офицер. – Вежливый мужчина достал из кармана пиджака российский паспорт.
Лейтенант явно ожидал увидеть другой документ.
– И давно вы гражданин России?
– Там, – кивнул на паспорт таджик, – все указано. – И улыбнулся.
Лейтенанту это не понравилось. Он раскрыл паспорт и вслух прочитал:
– Файзул Тавари, так, 1974 года рождения, место рождения Душанбе, регистрация, хм, Москва, улица Островитянова, семейное положение, женат, жена… – Подняв голову, лейтенант поинтересовался, пристально глядя на таджика: – На родину ездили, гражданин Тавари?
– Совершенно верно. Проведал родителей, родственников, они совсем рядом с Душанбе живут.
– И как в Таджикистане?
– Жарко, господин лейтенант.
– Что в чемодане?
– Как говорится, личные вещи. Сейчас из России подарки в Среднюю Азию везут, из Душанбе в Москву везти нечего. Даже фрукты – их и у нас много.
– Где это у вас?
– В Москве. Если вы заметили, я гражданин России и постоянно проживаю в Москве.
– Что надо, я заметил. Но вот чем-то не нравишься ты мне, таджик.
– Наверное, тем, что в паспорте не оказалось пяти тысяч рублей? Извините, поиздержался.
– А не много ли себе позволяешь в отношении представителей законной власти, гражданин Тавари?
– Да я же пошутил.
– Плохие шутки, – бросил лейтенант и повернулся к подчиненному: – Сержант, в отдел его!
– Но за что? – воскликнул Тавари.
– За неуместные шутки и для осмотра личных вещей.
– У вас на это право есть?
– У нас, гражданин, прав гораздо больше, чем ты можешь себе представить. И топай, пока сержант не скрутил тебя.
В отделе, в комнате, обустроенной для осмотра личных вещей, лейтенант заставил Тавари открыть чемодан. Сколько ни пытался страж порядка, но ничего подозрительного не нашел. Как и говорил таджик, только личные вещи.
– Упаковывай, закрывай! – кивнул он Тавари.
– Вообще-то вы все разбросали…
Сержант прервал таджика, глядя на начальника:
– Андрюх, разреши преподать урок этому абрикосу, чтобы не борзел.
– Не надо, Коля. Он и так все уже понял.
Тавари благоразумно не стал больше ни на чем настаивать, быстро упаковал чемодан и спросил:
– Я могу идти?
– Что в пакете? – вдруг остановил его сержант.
– Чай!
– Чай? – усмехнулся лейтенант. – И что же это за чай можно везти в Москву, где на каждом углу любой продается? Или он у тебя, господин Тавари, особенный? Слышал, у вас в горах частенько добавляют в обычный зеленый чай «дурь» в виде высушенного молочка маковых коробочек.