Начиналось все как обычно – так было и с другими.
Бил Першил, исполнявший обязанности местного профсоюзного босса, явился на участок Джимми Кэша и Лу Эрвиля и сказал, что договор с ними продлеваться не будет.
Собственно, он мог этого и не говорить, поскольку напарники уже давно ожидали подобного хода администрации.
Во-первых, Джимми не сошелся характером с мастером участка – рыжим Гофманом. Во-вторых, за Джимми таскалась дочка сэра Твилкинса, который владел половиной завода. И в-третьих… Впрочем, и этих двух пунктов вполне хватало. А Лу Эрвиль был здесь вовсе ни при чем, но поскольку он уже давно работал с Джимом в паре, то автоматически попал в разряд увольняемых – за компанию.
– Ну и чего смотришь? – угрюмо спросил Кэш у Першила. – Мы тебя поняли, теперь можешь проваливать. Или хочешь, чтобы мы работу прямо сейчас бросили – пускай колонна заморозится?
– Нет, отчего же. – Першил замотал головой. – Это вовсе не означает, что нужно все бросить прямо сейчас. Просто я не хочу, чтобы вы, ребята, подумали, будто мне нравится сообщать людям подобные новости.
– А что, не нравится? – дурашливо удивился Лу Эрвиль. – Может, ты не знал, что твое дело – защищать нас от увольнения, поскольку мы платим взносы, парень, на которые ты существуешь?
– Брось, Лу, – усмехнулся Джимми. – Такой дом и такую машину, как у Першила, одними взносами не поднимешь. Здесь пахнет деньгами дирекции. Ведь так, Билли?..
– Хотел с вами как с людьми, а вы… – Першил неловко потоптался и, воспользовавшись шипением возгоночной колонны, покинул участок.
«Ну вот и все, – подумал Джим. – Тут тебе и пенсия, и учеба – все побоку».
Словно на личного врага, он посмотрел на запачканный рудной пылью блок управления, за которым ему пришлось стоять последние пять лет. Теперь эту привычку следовало забыть и искать кусок хлеба в других местах. А в каких других, если производство падало на всех предприятиях Тауроса и никому не нужные люди слонялись по затененным уродливыми громадами компакт-хаусов улицам городских окраин?
– Эй, Джим, ты что, уснул? – недовольно спросил Лу.
Чтобы отвлечься от невеселых мыслей, Кэш тряхнул головой и включил подачу пара. Его жесткая струя ударила в стенку колонны, и та завибрировала от напряжения, излучая во все стороны избыточное тепло.
Джим невольно сравнил свое состояние с состоянием перегонной установки. То же кипение внутри и невозможность выбросить наружу всю скопившуюся внутри дрянь. Оставалось только излучать свою бессильную досаду.
В раздевалке особенно разговаривать ни с кем не пришлось. Народу становилось все меньше, и осиротевшие шкафчики беспомощно таращились открытыми дверцами.
Джим снял каску, респиратор и не глядя швырнул их на полку. Затем туда же полетели рукавицы и небрежно скомканный комбинезон. Стоявший рядом Лу неодобрительно покачал головой. Ему при любых обстоятельствах удавалось сохранять приверженность порядку.
Между тем Джим, как флагом, взмахнул полосатым полотенцем и зашагал в душевую. Там он на полную мощность включил воду, но тут же сработал регулирующий датчик, и на голову Кэша полилась регламентированная струйка жидкости.
– И что ты этим хочешь доказать? – спросил Лу, вставая в соседнюю кабинку.
Джим ничего не ответил и только зло растирал себя колючей мочалкой, будто наказывая тело за случившуюся неприятность.