В лаборатории царила суета. Лаборантки бегали, словно взволнованные воробьи, всполошенно щебетали. Младший научный сотрудник Зубов мрачно чихал, в последний раз проверяя работоспособность установки, носящей скромное название – хронускоритель, и являющейся на самом деле машиной времени. Научного сотрудника терзал грипп, но Зубов не смог пропустить эксперимент, грозящий стать вехой в отечественной (да что там – мировой!) физике. Плюнул на больничный, и пришел в лабораторию.
Спокоен был лишь профессор Преображенцев – создатель хроноускорителя. Он сидел в кабинете и занимался заполнением отчетов и прочих бумаг, без которых не одно достижение, пусть даже самое гениальное (да будут прокляты бюрократы!), не будет признано научной общественностью.
Когда примерно в полдень в двери появилась физиономия Зубова с распухшим от насморка носом, то профессор с облегчением оторвался от бумаг.
– Что такое, Николай? – спросил он.
Конец ознакомительного фрагмента.