Самолет в штопоре – пилот в невесомости. А когда машина несется на полной скорости, сердце водителя освобождается от силы тяжести и в состоянии свободного полета рвется из груди.
Но его сознание в плену забот, раздолья в чувствах нет, мысль работает четко и в заданном направлении. И все потому, что на хвосте погоня.
– Черт, как привязанные! – Клим поморщился, глядя в зеркало заднего вида.
Это был парень плотного сложения, со славянскими чертами лица, но с восточной раскосостью в глазах. Адреналин клокотал в нем, но не выплескивался. Клим умел сдерживать внутренние порывы, контролировать свои эмоции, но, глядя на него, можно было подумать, что дается ему это с трудом.
– Думаешь, не отвяжемся? – Кирилл Бочаров вопросительно глянул на него.
Ему не нужны были слова: ответ читался на лице друга.
– Доставай волыну, ноту «ля» в знак протеста заявлять будем.
Кирилл кивнул, сунул руку за пояс, вытащил пистолет. Нота ля – серьезная вещь, особенно в исполнении двадцатизарядного «стечкина». Тут главное, чтобы рука не дрогнула. Фальшивая мелодия не поразит противника, пройдет мимо него. А обратно может прилететь очень жесткий ответ в свинцовом или стальном исполнении.
Кирилл тоже умел контролировать свои чувства и эмоции. Даже сейчас, когда за ними гнались до зубов вооруженные бандиты, он выглядел невозмутимым, совершенно спокойным. Этот парень не производил впечатления супермена – неправильные, но приятные черты лица, рост выше среднего, телосложение скорее худощавое, чем плотное. Но в нем чувствовалась внутренняя сила, замешенная на непоколебимой уверенности в себе. Он знал, что может справиться с ситуацией, поэтому казался таким спокойным.
Но взгляд у него был грустный, сочувствующий. Даже защищаясь, нельзя лишать человека жизни. Убийство во спасение – грех. И все же Кирилл готов был жать на спусковой крючок. Ведь убивал же он на войне.
Клим резко крутанул руль – «бумер» занесло на повороте. Поднимая пыль, машина помчалась по тряскому проселку. Глядя назад, Бочаров заметил, как с шоссе в дымовую завесу нырнул здоровенный джип.
Не повезло им с Климом сегодня. «Бумер» угнать смогли, а от погони уйти – нет. Слишком уж хороший водитель у братвы. Особенно для того, чтобы жить.
Бритоголовый паренек в кожаной куртке обозначил правый прямой в голову, но ударил по ней ногой. С такой легкостью, как будто ладошкой взмахнул. Глеб падал, раскидывая руки. Он ударился затылком о стену и сполз на пол.
Бритоголовый тип склонился над ним, схватил за грудки, приподнял.
– Баксы где?
Глеб слизнул кровь с губы, кивнул.
– Я отдам!
Не было у него шансов против этого дикаря. Он человек интеллигентный, и натура у него утонченная, и кость. Ему бы на скрипке играть, а он в карты повадился. Удар у него слабый, не справиться ему с бандитским головорезом.
– Вот я и спрашиваю: где деньги?
– Сейчас нет.
Бритоголовый парень отшвырнул должника, достал из-под куртки ствол, передернул затвор.
– Завтра будут! – брызнул слюной Глеб.
– Завтра – последний срок.
Браток повернулся к девушке, которая сидела на диване и с ужасом наблюдала за происходящим. Ясноглазая, миленькая блондинка с пышно взбитыми волосами. То ли просто худенькая, то ли костлявая.