Бледная круглолицая луна с любопытством заглядывала в незашторенное окно Ирининой спальни. Её слабенького света было недостаточно, чтобы осветить всю комнату и прогнать невыносимый страх, затаившийся глубоко внутри. Совсем недавно Ирина начала бояться темноты, её страшила ночь, одинокая, холодная и злая. С затаённым упорством Ирина ждала рассвета. Лежала с открытыми глазами и ждала, когда же закончится эта мука. Ей хотелось увидеть этот бледный долгожданный свет в окне, почувствовать нежный тёплый лучик солнца на своём лице, но, увы, холодной зимой солнце редко радует своим теплом.
«Наверное, у меня депрессия. Самая затяжная и самая болезненная, что есть на белом свете, – печально думала Ирина, ворочаясь с боку на бок, – и нет у меня сил, чтобы от неё избавиться, и желания тоже нет. Вообще ничего уже нет».
Ирина набралась смелости и встала с кровати. Прошлёпала босыми ногами до выключателя и включила свет. Затем прошла на кухню, по пути включив свет и в прихожей. На душе стало немного легче. Ирина поставила на плиту чайник и решила до утра просидеть на кухне. Спать совершенно не хотелось. Думать о том, почему одна, уже невыносимо. Игорь ушёл. Захлопнул за собой дверь две недели назад, сказав на прощание лишь одно скупое «прости». Они прожили вместе двадцать лет, это же целая жизнь. Дочь пока ни о чём не знает. Ирина отправила её пожить к бабушке, стихийно придумав, что та заболела. Конечно же, её мама, Наталья Ивановна, поддержала её и спокойно приняла внучку в свои объятия, добросовестно симулируя сердечный приступ. Она справедливо решила, что не надо травмировать психику шестнадцатилетнего подростка, тем более, что Игорь через несколько дней вернётся, поджав хвост. Но он не вернулся. Они с мамой ошиблись в прогнозах. Она вообще оказывается, не знала своего мужа. Он хладнокровно нашёл ей замену. Бросил её на произвол судьбы. Да, она постарела, наверное. Стала менее привлекательной, возможно, скучной тёткой, с которой и поговорить-то толком не о чем. Она и говорила последнее время только про борщи и котлеты, вкусно-невкусно, пересолила или нет. Не осталось у них общих тем для разговоров. Да и были ли они раньше?
Ирина сидела на кухне, забыв про чай и вспоминала прошедшие годы. Не верится, что всё прошло. Внезапно остро осознав, что это действительно конец, она стремительно прошла в ванную и открыла шкафчик с лекарствами.
«Я не хочу больше жить. Без него. И никак не хочу, даже если вернётся. Как мы будем жить после такого предательства?», – размышляла Ирина, перебирая упаковки и пузырьки с пилюлями. Она уже всё для себя решила. Она уйдёт. Она и так засиделась на этом свете. Однажды, много лет назад ей уже не хотелось жить после смерти её первой дочери, но тогда Игорь вытащил её из депрессии, помог ей. Теперь ей никто не поможет. Она уйдёт вслед за дочкой. Бедная маленькая девочка уже заждалась её там. Хотя у вечности нет времени.
Ирина босыми ногами прошлёпала на кухню, прихватив с собой наиболее подходящий на её взгляд пузырёк.
– Она ждёт меня, я нужна ей, – шептала Ирина, трясущимися руками откручивая баночку со снотворным. Высыпав на ладонь все таблетки до единой, она одним махом отправила их в рот, схватила кружку с остывшим чаем, жадно припав к ней, будто боялась передумать.