⇚ На страницу книги

Читать Пустыня в цвету

Шрифт
Интервал

Глава первая

В 1930 году, вскоре после обсуждения бюджета в парламенте, неподалеку от вокзала Виктория можно было наблюдать восьмое чудо света: трое совершенно несхожих англичан одновременно разглядывали один и тот же городской памятник. Пришли они порознь и остановились поодаль друг от друга, на открытом юго-западном краю площади, чтобы неверный свет весенних сумерек не слепил им глаза. Одна из них была молодая женщина лет двадцати шести, другой – моложавый человек лет тридцати четырех, а третий – пожилой мужчина уже за пятьдесят. Молодая женщина – тоненькая, неглупая на вид – слегка откинула и склонила набок голову, на ее чуть приоткрытых губах играла улыбка. Мужчина помоложе плотно запахнул синее пальто и туго затянул на тонкой талии пояс, словно ему было зябко на весеннем ветру; лицо его со следами загара казалось бледным, а презрительная складка у рта странно не вязалась с выражением глаз: он смотрел на памятник с искренним волнением. Старший – высокий мужчина в коричневом костюме и коричневых замшевых туфлях – небрежно засунул руки в карманы брюк, и сквозь непроницаемое выражение его худого, обветренного, красивого лица проглядывала ирония.

А над ними, окруженная деревьями, высилась конная статуя маршала Фоша.

Человек помоложе вдруг произнес:

– Он наш спаситель!

На такое нарушение приличий по-разному отозвались двое других: англичанин постарше слегка приподнял брови и сделал шаг вперед, словно хотел разглядеть ноги лошади. Молодая женщина живо обернулась, и лицо ее выразило удивление:

– Вы не Уилфрид Дезерт?

Моложавый человек поклонился.

– Мы с вами встречались на свадьбе Флер Монт. Вы были у них шафером – первым шафером, которого я видела в жизни. Мне было тогда шестнадцать лет. Вы меня, конечно, не помните. Я – Динни, вернее говоря, Элизабет Черрел. Не хватило подружек, и меня взяли в последнюю минуту.

Лицо молодого человека просветлело.

– Я прекрасно помню ваши волосы.

– Все меня только по ним и запоминают.

– Неправда! Помню, я тогда подумал, что это вас, наверно, писал Боттичелли. Видно, вы и до сих пор ему позируете.

А Динни в это время думала: «Ну и глаза! Они меня и тогда поразили. Какие у него красивые глаза!»

Глаза эти были снова обращены на памятник.

– А он ведь и в самом деле наш спаситель, – сказал Дезерт.

– Ну да, вы ведь, кажется, там были?

– Летал, надоело до черта!

– Вам нравится памятник?

– Только конь.

– Да, – пробормотала Динни. – Это – настоящая лошадь, а не какой-нибудь гарцующий бочонок с зубами, ноздрями и выгнутым загривком…

– Надежный конь, как и сам Фош.

Динни наморщила лоб.

– Мне нравится, как он тихонько здесь стоит, среди деревьев.

– Как поживает Майкл? Вы ведь, по-моему, его двоюродная сестра?

– У него все хорошо. По-прежнему в парламенте, кажется, уже навеки.

– А Флер?

– Цветет. Вы слышали, в прошлом году у нее родилась дочь?

– Ах, вот как? Значит, у нее теперь двое?

– Да, девочку назвали Кэтрин.

– Я не был в Англии с двадцать седьмого года. Господи! Как давно была эта свадьба!

– Судя по вашему виду, – сказала Динни, разглядывая его желтоватый загар, – вы жили в солнечных краях.

– Когда не светит солнце, я вообще не живу.

– Майкл как-то говорил, что вы уехали на Восток.

– Да, я там брожу понемножку. – Лицо его, казалось, потемнело еще больше, и он передернул плечами, словно от озноба. – Дьявольски холодно в Англии весной!