Читать Юмка. Хохотунчики
Шрифт
Интервал
© Павел Еготинцев, 2016
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Древо жизни
Солнца нет, тепло – все реже,
Нет погоды для села,
А сорняк – щетиной лезет:
Так картошка бы росла!
Посажу-ка жизни древо:
Уважай – не уважай,
Чтоб направо и налево,
Рос ядреный урожай!
Ежегодно, всенародно,
Чтобы дерево цвело,
И рождало, всепогодно,
По две тысячи кило!
Древо жизни
Чтобы мне не бегать, с тяпкой,
Шлангом – высунув язык,
Не пыхтеть, под солнцем, раком —
Я хозяйственный мужик!
Ни листочка, ни цветочка,
Не сожрали чтоб жуки,
Посажу сейчас, и точка!
Похвалите, мужики!
Укротитель
Жирный снег пошел, намедни:
Не веснит, пропала жизнь —
Даже белые медведи,
В нашей луже, завелись.
Их увидеть может всякий,
Среди айсбергов и льдин,
А случись – до дикой драки —
Я лишь выстою, один!
Разорву и расшвыряю,
Как проказливых котят, —
Все проблемы порешаю,
Если мирно жить хотят.
Вдруг – тебе идти за хлебом,
Или фильм, какой смотреть,
Шасть на улицу – о, небо!
А на улице – медведь!
Ты, конечно, будешь в страхе,
Что понятно и ежу:
Проходи! В одной рубахе,
Я за нос его держу!
Боксер
Губы салом напомажу —
Отдохну, года – не те.
Подойду, кота поглажу,
Он искрится, в темноте:
Никакой не конденсатор,
А такие чудеса,
Что его боится НАТО!
Почему, не знаю сам.
Если каждой мышке верить
(А они, поди, не врут),
Здесь для всех закрыты двери,
Даже Гитлеру – капут,
Если кот, на драки падкий,
Станет в стойку, у двери,
Взяв боксерские перчатки!
Сплю спокойно, до зари…
Истопили бабы баню
Над заснеженной Кубанью,
У крутого бережка,
Истопили бабы баню,
Пригласили казака.
Ух, парная! Краше рая,
В ней, туманом – жгучий пар!
Хлещет веник! Кровь, играя,
Мысли путает! Кошмар!
Уж хлестали, как пытали,
Доводили докрасна,
Да шептались, хохотали,
А потом, ему – вина!
«Накачали» светлым пивом
(Больше влезло натощак),
А потом, гуртом, игриво:
Как, – напарился, казак?
– Так, не баня, а издевки,
Словно смешан мед с борщом!
Кабы были в бане девки,
Я бы парился еще…
Ахтунг – блохи!
Пруд зарос, но пахнет рыбой.
На волне – дождинок крохи.
Не клюет – скажи спасибо,
Могут быть на рыбе блохи.
А у них такие жала,
Что, зевавшая от скуки,
Красноперка не сбежала,
В ил зарылись даже щуки!
И от яростной атаки,
Шевеля усами, задом,
Хоть в броне – рванули раки
И дрожали в норках, рядом.
Вот поэтому и тихо
На пруду моей эпохи:
Нужно быть последним психом,
Чтоб рыбачить! Ахтунг – блохи!
Ржаки!
Расцветает железяка —
Кол козлиный, близ бугра.
Ну и что? Бывает всяко,
И ему пришла пора.
Ведь козел – драчливо-быстрый,
Бяка с нашего двора,
Забодал! Летели искры,
От кола, и – расцвела…
Железяка в смысле кола!
Искры – красные цветки!
Знают все, семья и школа,
Не поймут лишь дураки!
Вот уж было, братцы, реву:
Каганец – амбец – потух!
Чернобровую корову
Целовал в кустах пастух,
Расплата
Поймали мушки паучка,
И – в темный угол:
Намяли, бедному, бока,
Связали туго!
Жужжали все наперебой:
– Любви немножко!
А он – не рыжий – голубой,
Лишь дрыгал ножкой.
Осталось мокрое пятно,
От кавалера!
Любить – увы, не всем дано,
Вот – вся премьера;
И не помог ему кинжал
На месте краха,
А я под деревом лежал,
Смеясь от страха!
Смирение мое
Повадился в мой двор огромный лев
Из африканских пресловутых прерий:
Я взял его за хвост и бросил в хлев,