Читать Святая вода
От автора
Трудно объяснить, почему человек, начиная с младенческого возраста, любит авиацию. В моём случае благодаря маме. В сороковом году перед страной стояла задача успеть подготовить к войне сто тысяч лётчиков. Инструктором у мамы был капитан Корнейчук, брат известного сталинского писателя Корнейчука. В одном из полётов они увидели мужика вместе со спутницей ворошившего траву. «Тамара, давай попугаем», – предложил инструктор. Мама проходит так низко, что мужик с бабой падают и прижимаются к земле. Пилотам это нравится, и они решают повторить заход. «И тут мужик встаёт, – вспоминает мама, – бросает в нас грабли». «И что?» – заинтригованно спрашиваю я. «Да ничего, – отвечает мама. – Грабли пролетели над самолётом». Такие байки, похожие больше на анекдот, делают своё дело. И летом 41-го в свои три года я уже знаю, что высоко в небе поблескивает в солнечных лучах уходящего дня с лающим звуком моторов немецкий разведчик «рама» Фокке-Вульф-189, и это означает, что завтра в 10 утра нас будут нещадно бомбить «штуки» – пикирующие Юнкерсы-87.
Стать лётчиком мне было не суждено. Но летать я всё же научился. Повесть «Святая вода» – о пилотах вертолёта с риском для собственной жизни спасших мальчишку, провалившегося под лёд. В то время, как полсотни рыбаков сидели, уткнувшись в лунки, всем своим видом показывая, что не слышали треска ломающегося льда и отчаянного крика мальчишки, заглянувшего в лицо смерти. А ведь среди рыбаков есть и такие, кто до недавнего времени вершил судьбы людей…
Святая вода
– Сергей, скажи техникам, пусть поставят дополнительные топливные баки на задние кресла. Чтоб заправили и подключили шланги. Только проверь правильность установки. Коннов мужик решительный. Вот, лёгок на помине! – Ракитский включил мобильный телефон и отошёл от вертолёта.
– Дмитрий Александрович, с комсомольским приветом! – сказал мобильный телефон голосом Коннова. – Ты уже на аэродроме? Как вы там, готовы? Мы вас ждём! Только заправьтесь под завязку, может, погодка наладится, полетаем.
– Мы-то на аэродроме, – вспомнил Ракитский тот непростой путь, что пришлось ему проделать сегодня ранним утром на автомобиле от Бронниц до Истры. – Но погода очень плохая, – Ракитский взглянул на тёмно-синие плотные облака, стелившиеся над самой землёю, из которых атлантический циклон временами то сеял влажный снег, то поливал мелким, всепроникающим дождём. Такие дожди бывают только глубокой осенью, а тут – тринадцатого января.
Если бы предполагался полёт на самолёте, то Ракитский однозначно отменил бы его. А на вертолёте…
Ракитский колебался. Конечно, всё, что зависело от него, он уже сделал. Он так привык – если много вопросов, он решал те, чьи решения были в его силах.
Так и теперь – он приехал на аэродром, вертолёт подготовлен к полёту. Приехал на аэродром и молодой лётчик, Сергей Анпилов, которого Ракитский вводил на вертолёте Робинсон-44, и которого сегодня ожидала лётная практика.
Но погода… Погода находилась в распоряжении тех сил, на которые невозможно повлиять и, как все пилоты, Ракитский готов был включить некий внутренний режим ожидания.
– Может, перенесём? – предложил он неуверенно Коннову.
Но Коннов напористо настаивал:
– Дима, в твоей неуверенности нет логики. Во-первых, ты уже приехал на аэродром, во-вторых, ты летишь не на самолёте, а на вертолёте. И что? Всё это напрасно? Вы попробуйте низенько! Пока вы сюда долетите, она точно улучшится! Вот посмотришь. К тому же, у меня сегодня есть время потренироваться, и когда ещё будет такая возможность, не могу даже предположить.