Читать Фатьяниха

Сегодня, в начале 21 столетия, в век атома, космоса и Интернета, такое понятии как «графоман», пожалуй, уже теряет своё смысловое значение! Сегодня вполне можно любому – то есть человеку, даже не окончившему институт художественной литературы им. М. Горького, накатать, то ли в прозе, то ли в поэтической форме, всё что угодно, в том числе и длинный-предлинный роман и обрушить его на головы, то есть на мозги читателей, вернее, пользователей всемирной сети в надежде, что благодарное человечество признает его пусть не гением, но всё же о-го-го каким талантом, осчастливившим их его драгоценным опусом-бестселлером. А чтобы читатель не считал, что вы такой уж некомпетентный или неграмотный товарищ, а кое-что кумекаете в художественной литературе, вы должны показать это на критическом разборе, то есть анализе своего произведения, и быть одновременно и автором, и критиком, (то есть самокритиком) и даже помощником самому себе в свершении непростительного большого греха, называемого графоманией. Пожелает ли кто-нибудь прочесть ваш опус или нет – это другое дело! Тем более что в своём произведении автор из почтенных лет вдруг пожелал заглянуть в годы своей далёкой, но весьма оригинальной юности, а это, как говорится, дела давно минувших дней… и затронет ли это чтение сердца его драгоценных читателей?

Одна очень милая молодая женщина сказала, что обычно структура художественного произведения – романа, повести, или рассказа – это экспозиция, завязка… кульминация, развязка. Между кульминацией и развязкой существует ещё что-то, но это неважно, и неважно то, что иногда экспозиция совмещается с завязкой (или наоборот), но всё начинается именно с неё.

В некотором царстве, в некотором государстве, в некотором пространстве планеты Земля вдоль одной очень необычной интересной дороги одиноко стоит новенькое двухэтажное, недавно построенное, современное светлое здание с большими высокими окнами. Оно не совсем двухэтажное, так как с одной стороны здания имеется ещё и квадратная башня третьего этажа, а под ней, на первом этаже, вход в здание и высокое просторное крыльцо, которое выходит прямо к дороге. Вокруг здания пусто на многие сотни метров и кажется очень странным, как оно тут могло оказаться. Но здание это с утра наполняется живыми детскими голосами, громкими звонками и характерным шумом и гамом, а поздним вечером и ночью сияет пустыми чёрными окнами и удручает отсутствием каких-либо признаков жизни. Конечно, вы догадываетесь, что это школа. Да, это и в самом деле школа. Удивительная, уникальная, особая школа, в особом месте и в особом времени под названием средняя школа № 2 города N.

Теперь можно более подробно, как мы полагаем, зафиксировать дислокацию её в окружающем пространстве. Если стать на крыльце лицом к дороге, то по правую руку, по правую сторону, мы видим участок вышеупомянутой дороги длиной приблизительно с километр. Он плавно, начиная от школы, под углом около десяти градусов или около того поднимается в гору. С левой стороны дороги перпендикулярно этому участку и примыкая к нему находится большое так называемое «Долгое озеро». По другую сторону дороги, ту, на которой находится школа, располагается большущий участок самой настоящей тундры. А наверху в конце этого участка дороги, на расстоянии приблизительно около километра от школы и перпендикулярно дороге, вытянувшись в прямую линию вдоль долгого озера и участка тундры, располагается, вернее, виден издалека красивый город с многоэтажными домами современной архитектуры. Днём по дороге в обе стороны движется разный автотранспорт и иногда медленно проползает мимо с пыхтением, поднимаясь в гору, большущий пузатый американский автобус грязно-зелёного цвета по названию «Мак». А вот вечером этот участок дороги на всю её длину заполняет километровая, а может, и более, колонна. Колонна, по бокам которой идут охранники с собаками и винтовками наперевес с примкнутыми штыками. Это колонна «строителей» города, то есть заключённых, которые идут или которых ведут с работы на ночлег. И самое интересное – что это не удивляет абсолютно никого, даже учеников нашей вышеупомянутой необычной школы. Дело в том, что и школа, и город, и «колонна строителей» являются в данное, описываемое нами время вершиной некоего «айсберга», называемого «Архипелаг ГУЛАГ», как окрестил это особое социальное явление наш бородатый всемирно известный литературный классик Александр Солженицын.