Лошадь, кляча старая, встала и стоит.
Мужичонка хиленький как шальной кричит.
То покроет матом, то взмахнёт кнутом,
Но лошадке этой, страсти, нипочём.
Опустила голову, будто бы не слышит,
Закусила удила, да устало дышит.
У неё бедняжечки неприглядный вид,
Да и он в телеге чуть живой сидит.
То ль и впрямь умаялся? Пашет от зари —
За зарплату скудную, что ни говори.
То ль от горькой чарочки, голова болит?
Вот и чертыхается, вот он и шумит!
Сапоги, фуфаечка, пиджачишко драный —
Рядом пёс безродный, да бродяга пьяный.
Пёс по кругу носится, на лошадку лает —
То ль от дури бесится, то ли с ней играет?
А бродяга грешный, о былом тоскуя,
Видит сон, как будто вновь жену целует.
Сгрёб в охапку сено, нежно обнимает…
Что творит, не ведает, и не понимает.
Да в бреду угарном, чёрте что бормочет —
То ли спать мешают, то ли выпить хочет?
Как бы мне хотелось повидать иное —
Не в помойных ямах, в затхлом перегное;
Не в пустой избёнке, с покосившей крышей,
А чуть-чуть богаче и духовно выше!
Что б ни стыдно было мне за Русь Святую —
Издревле Великую, да порой шальную!