«Больше от нас ничего не зависит. Он может умереть в любую минуту, даже завтра, а может дожить до ста лет».
Жадно вдыхая обжигающий морозный воздух, Натаниэль Рамирес разглядывал заснеженные пики, вспоминая давным-давно подслушанный разговор матери с кардиологом.
Неужели сегодня наконец-то наступит эта минута?
Запрокинув голову, он ждал, пока прояснится зрение, а сердце хоть немного успокоится.
Где-то на полпути Натаниэль осознал, что сегодня уже не завершит восхождение. Неужели после двенадцати лет догонялок смерть все же сумела его перехитрить? Или он просто устал и нужно хорошенько отдохнуть перед новым броском?
Десяток лет он непрерывно двигался вперед, ни к чему не привязываясь и не возвращаясь домой, заключая сделки в самых отдаленных уголках мира и зарабатывая миллионы на продаже недвижимости.
Перед его внутренним взором промелькнули алые и невыносимо нежные лепестки роз в мамином саду в Калифорнии. Такие нежные, что она даже запрещала к ним прикасаться.
Спускаясь по обледенелой тропе к деревянной хижине, ставшей его прибежищем полгода назад, после заключения выгодной сделки в Греции, Натаниэль чувствовал какую-то смесь беспокойства и тоски по дому.
Что ж, похоже, он в очередной раз начинает биться о прочные прутья добровольно возведенной вокруг себя клетки одиночества. Хочет он того или нет, но человеческую природу не изменишь, и дай ей только волю, как она начинает настойчиво требовать партнера и уютное гнездышко.
А бороться с ней можно лишь одним-единственным способом. Найти новую цель и полностью сосредоточиться на ее покорении, а будет ли это новая многомиллионная сделка или опасная дорога в неизведанном месте, не так уж и важно. К счастью, мир велик и пока что еще таит множество нехоженых троп и непознанных тайн.
И лишь засиживаясь на одном месте, он слабеет и начинает мечтать о том, что все равно не сможет заполучить…
Выбравшись из-под горячего душа, Натаниэль сразу же услышал трель спутникового телефона, чей номер знала всего лишь пара человек. Отбросив с лица длинные влажные волосы, он глянул на имя вызывавшего его абонента и невольно усмехнулся.
Стоило ему только услышать знакомый с детства голос Марии, экономки, после смерти матери оставшейся его единственным якорем в этом мире, как у него сразу же теплело на душе.
Но сейчас он вдруг с ужасом понял, что совсем не следил за домашними новостями.
– Натан?
– Мария, как ты?
Побранившись на испанском, Мария начала расспрашивать его самого, словно он до сих пор был маленьким мальчиком.
– Тебе нужно вернуться домой, твой отец… Вы слишком давно не виделись.
При последней встрече отцу куда лучше удавалась роль самовлюбленного ублюдка, чем скорбящего мужа или любящего отца. И ни десяток лет, ни тысячи километров не смогли смягчить переполнявший Натана гнев.
Видимо, пора признать, что не от всего в этой жизни можно убежать.
– Он снова болен?
– Нет, он уже оправился от воспаления легких. Они, ну или, во всяком случае, дочь той женщины, отлично о нем заботились.
Чтобы заслужить одобрение Марии, дочери Джеки пришлось бы как минимум отдаться отцу в добровольное рабство.