Эта история началась в конце прошлого века. В одном из их ро- дильных домов, тогда еще Ленинградском, родились три младенца. Волею судьбы их матери оказались в одной палате. На первый взгляд такие разные: студентка Анечка, медсестра Валентина и актриса Валерия Грановская. Но их объединяет одно, они хотят счастья.
Счастье, какое оно? Для Леры – это положение в обществе, деньги. Для Валентины – ее долгожданное дитя, для Ани – любовь. Тогда в далеком восемьдесят третьем году никто из них не мог предположить, что жизни их переплетутся и завяжутся в тугой узел Какие веселые и трагические события соединят их? Через что придётся пройти? Как много им предстоит пережить вместе? И найдут ли они свое счастье?
Посвящается моей маме
Девочка плачет шарик улетел, Её утешают, а шарик летит. Девушка плачет, жениха всё нет, Её утешают, а шарик летит. Плачет старуха, мало пожила, А шарик вернулся, а он голубой
Булат Окуджава
Я стою на пешеходном переходе и считаю полоски. Сколько их? Сбиваюсь.
Вот опять загорелся зеленый. Я стою, меня задевают.
Люди спешат.
Где-то посередине они встречаются на мгновение и расходятся, им – в противоположные стороны.
Я не могу перейти улицу. В моей голове застряла одна мысль: «Пока я на этой стороне – мы вместе. Перейду, мы уже никогда не встретимся. Глупо».
Опять зеленый. Я стою. Надо бежать. Сделать хоть что-нибудь.
Бегу, но не туда, где горит зеленый свет. Я бегу в проти- воположную сторону.
Недолго, всего несколько минут, но сердце колотится в голове.
Правильно, лучше пусть оно будет там, потому что разум говорит мне: вернись и перейди на другую сторону, сядь в автобус и уезжай из этого города. Навсегда.
Уходи, кричит он. Но сердце, сердце колотится, и разум сдается. Я открываю дверь парадной, по лестнице поднимаюсь очень медленно, сердце стучит еще сильнее.
Я звоню в дверь квартиры, из которой ушла полчаса назад. Никто не открывает. Знаю, он за дверью. Нас разделяют какие-то сантиметры. Кажется, я слышу его дыхание.
Открой дверь. Сердце – где-то в горле. Мне надо тебе сказать. Ты должен услышать меня. Я люблю тебя, я умру без тебя.
Я найду слова. Только открой дверь, дай мне сказать. За дверью тишина.
Там никого нет.
Я стою на пешеходном переходе. Загорелся зеленый, я перешла на другую сторону. Я перешла улицу.
16 августа
Соня перечитывала строки дневника. Прошло два года. Его уже нет. Но память. Разве только память?
Все началось в обычном ленинградском роддоме много лет назад.
– Ну еще немного, ты уж постарайся, моя хорошая, – приговаривала акушерка. Аня видела только ее серые глаза, выглядывающие из-под маски, и слышала ее грудной голос.
Ане повезло, акушерка была пожилая и добрая. А то в палате таких ужасов наслушалась, что хоть обратно домой. Но обратно нельзя, ребенок настойчиво просился наружу. Сил не было.
– Ну что? Будем усыплять, – голос врача прозвучал решительно.
– Нет, усыплять не надо. Я боюсь. Это был аргумент.
– Тогда рожай.
Боль разрезала все тело снизу доверху, Анна набрала побольше воздуха в легкие и выдохнула все до последней капельки.
Раздался крик ребенка. На мгновение ей показалось, что сознание отключилось, но голос акушерки вернул ее в действительность.