Читать Все лики смерти (сборник)

© Точинов В., 2014

© Северо-Запад, 2014

Давным-давно – если быть точным, то одиннадцать лет назад, – на литературном семинаре Бориса Стругацкого обсуждали мой роман «Царь Живых». И прозвучал вопрос:

– Виктор, а почему в вашей книге так много внимания уделено смерти во всех ее проявлениях?

Много воды утекло с тех пор. Много книг написано. И я давно уже покинул семинар, и Борис Натанович покинул всех нас… А все тот же вопрос мне по-прежнему задают время от времени. Формулировки отличаются, но суть одна. И слова на обложке этой книги – новый повод услышать тот же самый вопрос.

Ответ у меня имеется лишь один. Тот же, что услышала на том давнем обсуждении писательница Елена Первушина, вопрос задавшая.

– Лена, жизнь человеческая очень коротка, – растолковывал я, изумляясь, как такое может не понимать писательница. – Коротка, и людей поэтому очень интересует не только вопрос: что там, за гранью? Но и сами две грани, два перехода, два пограничных состояния между быть и не быть.

Зачатие и смерть.

На этих двух опорах стоит все здание мировой литературы. Все, целиком и полностью, от величайших творений мэтров и грандов до опусов литературных поденщиков, наполненных порнухой и мокрухой…

У классиков, разумеется, эти две опоры столь явно не выступают, куда богаче декорированы, чем у Васи Пупкина, ваяющего очередную нетленку про Слепого, Хромого, Бешеного (нужное подчеркнуть), бодро марширующего от очередного трупа врага к очередной ждущей секса красотке. На то они и классики. На то он и Пупкин.

Но если разобрать на винтики и пружинки хоть пьесу Шекспира, хоть роман Льва Толстого – сюжет двигают те же пружины, те же конфликты, что и у Пупкина.

Смерть и зачатие.

Все остальное – или мемуары, воспоминания о себе, любимом, или научпоп, лишь замаскированный под художественную литературу: Бианки и прочие природоописатели занимались популяризацией птичек и зайчиков, «твердые» научные фантасты – технических новинок и т. д., и т. п. Сейчас тем же самым гораздо успешнее занимается канал «Дискавери».

Все вышесказанное не означает, что для достижения успеха у читателей достаточно нагромоздить горы трупов на страницах романа, повести или рассказа. Труп – объект достаточно скучный, гораздо интереснее то, что происходит с людьми и внутри людей на краю, на грани, в момент смертельной опасности, когда монета судьбы застывает на ребре: жить или умереть…

Не столь уж важно, кто или что выступает вестником смерти – неодолимая природная сила, маньяк с бензопилой или странное и опасное нечто, чуждое нашему миру и неведомо как туда проникнувшее. Или даже кровожадные демоны, существующие лишь в душе персонажа.

Впрочем, не будем далее занимать бумагу разъяснением тривиальных вещей в ущерб самим историям. Приступим к делу. Заглянем в лицо смерти, во все ее многообразные лики. Только помните: оттуда, из-за грани, тоже смотрят на вас…

Виктор Точинов, октябрь 2013 г.