В двадцатом столетии деятельностный подход развивался не только немецким философом К. Марксом, который дал лишь одну из интерпретаций данного подхода, в силу чего в советское время теория деятельности считалась противостоящей ортодоксальному марксизму. Деятельностный подход развивали такие классики социологии, как М. Вебер и Т. Парсонс: «Так, в контексте противостояния историцизма и социологизма как альтернативных версий осмысления исторического процесса… были предложены версии метода, претендующего на универсальность, – как со стороны историцизма, так и со стороны социологизма (см. структурно-функциональный анализ) – и обе эти версии фундировались понятием «деятельность» («действие»). Для М. Вебера, если понятие «поведение» выступало всеобщей категорией активности как таковой, то понятие «действие» предполагало наличие связываемого субъекта с этой активностью смысла, который в ситуации «социального действия» оказывался сопряженным с деятельностью другого человека и ориентировался на него, что позволяло историцизму учесть – наряду с традиционной ориентацией на целеполагающую волю субъекта – и объективные социальные параметры контекста осуществления «действия». Аналогично для Т. Парсонса ситуация деятельности выступает как позволяющая зафиксировать не только «деятеля», с одной стороны, и объективную «ситуацию» – с другой, но также и различные виды «ориентации субъекта на ситуацию» [Новейший философский словарь 2001, с. 311]. Таким образом, незнание зарубежных концепций привело не к увлечению нашими исследователями теорией деятельности, а, наоборот, привело их критиков к отрицанию последней.
Что же касается обвинений в невозможности объяснения с позиций деятельностного подхода всех социальных явлений, то оно базируется на анализе конкретных теорий деятельности, чаще психологических, акцентирующих внимание на индивидуальной деятельности или на отдельных действиях[1], не претендующих на универсальность в исследовании общих социальных процессов.
Современный уровень развития социальных наук испытывает необходимость в выработке новых парадигм исследования социальной действительности. Парадигмальный кризис, о котором писала профессор социологии Т. М. Дридзе, был заведомо предопределен «утерей процессуальной ориентации в рамках эвристической деятельности, предваряющей социальное познание и, как следствие – обеднением возможностей этой дисциплины, цель которой – не только описывать социальные явления, но и отслеживать их истоки» [Дридзе 1998, с. 47]. Современное развитие деятельностного подхода может дать новые методологические основания дальнейшему развитию социологической теории и повышению ее эвристических возможностей, ибо, как говорил французский социолог А. Турен, сравнивая классическую социологию с современной, «центральной категорией первой было понятие общества, тогда как второй – социальное действие» [Турен 1998, с. 42].
Исходя из вышеизложенного, следует заметить, «что развитие деятельностного подхода и осмысление частных теорий деятельности менее всего может быть понято как простое навешивание термина «деятельность» на разнообразные феномены» [Лекторский 2001, с. 65], ибо теория деятельности по сути своей ориентирована на реализацию объяснительного принципа в отношении различных явлений и процессов, проистекающих в обществе.