Не поняв ничего – из Великого,
и забыв – приблизительно мудрое,
мы летим, под Киркора Филиппова,
ирреально высокими фурами,
по дорогам, разгвазданным нами же,
мимо сёл, в зеркалах пропадающих.
В лобовые – за камешком камешек.
Возим «счастье» – друг другу, куда ещё…
Мы весьма недовольны кавычками
и отставшей в развитии буковкой,
мы встречаемся чатами, личками,
чистым случаем – закоулками.
Но у Счастья заглавная – лунная,
бескавычно, реально высокая,
не в кривых, не в шипах, не шатунная,
и не где-то под стейками с соками.
С ней на связи заглавная – звёздная,
безоглядно, вселенски широкая,
не в грязи, не дорожно-обозная,
и не где-то под бифами с брокколи.
И рука, от руля грубо-тёмная,
на крыле… Теплородное, нежное.
Я-то думал – профура скоромная,
а потрогал – родная, нездешняя.
Две ноги на педаль в свете месяца.
Ты смела не по виду, попутчица.
Нас объедут, когда перебесятся.
Вылетай. Вылетаю. Получится.