Глава 24. Власов и власовцы
Через неделю мы получили подписанный лизингодателем договор. К нему прилагался перечень российских банков, гарантии которых могли быть приняты немецкой стороной. С большинством из перечисленных банков уже имел дело и знал, что там мы никаких гарантий не получим. Того же мнения был и Коробкин.
Взвесив все «за» и «против», выбрали «Уникомбанк», который входил в двадцатку лидеров и был известен как правительственный банк московской области. Именно об этом банке говорил и Пискунов, потребовавший открыть счет в его Пороховском отделении.
Согласовав свой выбор с господином Пельманом, прежде всего, обратился к Гусеву.
– Ну, наконец, Толя что-то конкретное. Конечно, помогу. Сегодня же переговорю с Вольским, – пообещал он, выслушав мой отчет о достижениях.
Не очень рассчитывая на помощь Вольского, решил двигаться прямым путем, то есть для начала стать клиентом банка. Тут же встал вопрос о главном бухгалтере.
– Сергей Львович, у вас есть на примете подходящий главный бухгалтер? – спросил Коробкина.
– Людмила… Только вряд ли она согласится. Она и так достаточно загружена, – ответил он, но тут же, на всякий случай, позвонил.
– Вам что, нужен главный бухгалтер? – сходу сообразил вошедший без доклада Пискунов, уловивший суть телефонных переговоров Коробкина, – Нет проблем. Есть надежнейшая кандидатура. Моя сестра, – сказал он.
– Кто? – тут же оторвался от телефона Коробкин.
– Моя сестра. Она работает бухгалтером на заводе. Хотел назначить ее главным бухгалтером, но, если вам надо, Сергей Львович, готов уступить. В «Уникомбанке» ее знают. Так что смотрите.
– Ну, как, Анатолий Афанасьевич? – спросил Коробкин, вешая трубку, – Людмила не согласилась, – проинформировал он.
– Мне все равно, Сергей Львович. На данном этапе это фигура условная. А пойдут обороты, посмотрим.
– Какая условная?! Что значит, посмотрим?! – мгновенно вспыхнул Пискунов, – Ты наверно свою дочь хочешь пристроить, Анатолий? – выдвинул он нелепейшее предположение.
– Дурак ты, Вова, – не раздумывая, ответил ему, – Согласен, – тут же мгновенно предвосхитил его реакцию на оскорбление.
– Давно бы так, – поразмыслив, сказал Пискунов и, натянуто улыбнувшись, протянул руку в знак примирения…
В течение недели мы открыли счет в Пороховском отделении «Уникомбанка».
– Отлично, Анатолий Афанасьевич… Очень вовремя. «Невпроекту» надо срочно сбросить деньги. Похоже, фирму придется закрыть, – думая о чем-то своем, невольно проговорился Коробкин. Сидевший рядом со мной Пискунов буквально подпрыгнул от такой новости, но, взяв себя в руки, тут же толкнул меня в бок:
– Тихо, – шепнул он, – Потом поговорим.
– Анатолий Афанасьевич, сколько там требуется на первый платеж Пельману? – спросил Коробкин, все еще не вышедший из состояния прострации.
– Шестьсот тысяч долларов, – ответил ему.
– Так, – уткнулся он в калькулятор, – Это примерно три ярда и двести лимонов. Хорошо, – улыбнулся он, – Здравствуйте, Владимир Александрович, – вдруг заметил он Пискунова.
– Здравствуйте, Сергей Львович, – с иезуитской улыбочкой пожал тот протянутую руку Коробкина.
О чем хотел поговорить со мной Пискунов, так и не узнал, но мне кажется, именно в тот момент, когда проговорился Коробкин, и родилась его первая мошенническая схема, которая и стала прелюдией к развалу наших отношений.