Читать Дети войны

Шрифт

Интервал

* * *

От издательства

Семь десятилетий минуло со дня окончания Великой Отечественной войны. Но и поныне она в наших сердцах и в памяти нашей. Все дальше отзвуки былых боев, все ближе человеческая боль – воина ли, калекой вернувшегося с фронта, солдатки, оставшейся вдовой, детей в их сиротской доле… О детях той далекой теперь войны написано много. Владимир Богомолов, Валентин Пикуль, Василий Белов, Валентин Распутин… Они рассказали о сверстниках своих с такой сердечной, непреходящей болью, что и поныне, точно въявь, видишь те суровые дни, и поныне сострадаешь тем, кто пережил их, пытаешься понять и принять на себя хоть малую толику того страшного, непомерного горя, которое изведали они – мальчишки, до времени ставшие взрослыми.

Повесть в рассказах Бориса Спорова – одна из лучших, одна из самых честных, исповедальных книг о своем поколении. Сколько же пришлось претерпеть его героям – мальчишкам из небольшого русского городка: и голод, и страх оказаться без крова, и потерю отца. Многие сломились, ослабли духом. Но многие (и среди них главный герой повести) выстояли, обрели нравственную опору – веру в Бога, своего главного Утешителя на всю оставшуюся жизнь.

От автора

Однажды моим соседом по больничной койке оказался седовласый мужчина, примерно одного со мной возраста. При знакомстве сосед представился священником, отцом Сергием. Был он непритязателен в быту и общителен. С добрым юмором, в подробностях батюшка вспоминал свое военное и после военное детство. Он даже утверждал, что с особой любовью вспоминает беды и трудности тех горьких, горестных лет, потому что тем самым Господь вразумлял и вел заблудших к вере.

– А иначе до нас, грешных, и не достучишься! – не раз добродушно восклицал он. – Через страдания Господь и ведет нас к вере…

Потребовалось время, чтобы я с горечью задумался о детях войны. До сих пор о нашем малорослом поколении очень мало сказано. А ведь судьба его, может быть, наиболее тяжелая и по-человечески героическая. О голоде в оккупации, о рабском труде в плену мы что-то знаем. А вот многое ли известно о подростках войны в родном отечестве? Обозначена ли судьба поколения? Увы, нет. Об этом помалкивали и помалкиваем: нельзя же омрачать военную победу! А ведь подростки с тринадцати-четырнадцати лет работали на заводах в две смены воистину за дополнительные двести-триста граммов хлеба. Кто помнит, что из подростковой зарплаты, подлинно копеечной, вычитали налоги подоходный, бездетный, взимали за облигации займов? До совершеннолетия дети войны становились взрослыми, нередко инвалидами труда – и в то же время мастерами своего дела на десятилетия вперед. Послевоенная разруха легла и на их плечи. Пройдя через РУ и ФЗО, через ученичество на практике, восстанавливали заводы, строили гидростанции, отправлялись на комсомольские стройки, на «безумную» целину – и даже первыми полетели в космос.

И, конечно же, многие сломались: отравились махоркой и водкой, в детдомах пережили сиротство, прошли через тюремные лагеря, раньше срока уходя в мир иной.

И все-таки во многом прав протоиерей Сергий: те горькие дни – действительно испытание. А из отчаяния Господь выводил нас и вывел к вере. Но вера была запрещена, и в роковые годы ее нередко подменяла нравственность. Нельзя сказать, что вот, мол, все стали высоконравственные – лишь малое стадо. Но взаимовыручка была, друг другу помогали, принимали в семьи сирот, сострадали друг другу и терпели – через все это люди и