– Сын, что это? – вернулся с прогулки, под глазом намечается синяк.
– Фингал. – В глазах ни раскаяния, ни жалобы.
– Драться можно…
– …только за правое дело. Я знаю, мам.
– И за что бились?
– Мама! Ты пекла оладушки?!
«Вот и поговорили» – Галина не стала настаивать на разговоре: все равно сейчас ничего не расскажет.
– Ладно, иди умывайся, и будем ужинать, вояка.
«Три дня назад была порванная курточка, сегодня синяк. А завтра? Чего ждать завтра? И что же такое происходит?» – размышляла Галина, прислушиваясь к звуку льющейся воды в ванной – не плачет ли? – и набивая в целлофановый пакет кубики льда.
Вот уж недели две с сыном творится что-то неладное. Галина, заметив это, начала к нему пристально приглядываться. Он почти перестал рассказывать о своих делах, на вопросы отвечает односложно и тут же старается перевести разговор на другую тему. Хотя раньше с готовностью и радостью рассказывал ей обо всех событиях, всех происшествиях в своей жизни. Очередной возрастной кризис или что-то другое? Осторожный разговор с учительницей ничего не дал. «Очень хороший, серьезный мальчик, не задира, но и не тихоня. Очень самостоятельный». Все это она знала и сама. Самостоятельный, может быть даже слишком для своих семи с половиной лет. Она радовалась, что сын растет ответственным, она и хотела воспитать его таким мужчиной, какого бы хотела встретить сама. Увы, отец Славика этими качествами не обладал. Галина воспитывала сына одна. Ее собственный отец «выгнал» ее из дома, узнав о беременности: «Ребенок без мужа – позор». Мать ему не прекословила. Впрочем, выгнали ее из дома весьма условно, Галина и тогда уже жила отдельно и самостоятельно. Все, что ей было нужно от родителей – понимание и поддержка, больше моральная. После рождения Славика родители в приступе сентиментальности решились все-таки навестить внука. После их визита у Галины пропало молоко. Тогда она решила, что родителей у нее больше нет. Так и живут вдвоем со Славиком. Галине удалось избежать искушения многих одиноких мамаш «дать своему ребенку все» в материальном смысле. Она и сама нуждалась в любви, внимании и понимании, потому и Славика старалась не лишать этого. И до недавнего времени ей казалось, что у них с сыном вполне доверительные отношения. И вот…
Вид сына, с аппетитом уплетающего свои любимые оладьи со сгущенкой, чуть притушил тревогу: «Может, зря я сама себя накручиваю. Мальчишки без синяков не растут».
Утром тревога вернулась, а вместе с ней вернулись и сомнения. Лед не помог. Синяк все-таки проявился, но Славик категорически отказался его замазывать: «Что я девчонка, что ли?». На работу Галина пошла расстроенная. Ей был нужен совет, помощь, поддержка, но – ожидать этого было не от кого. А обсуждения своих семейных проблем на работе или просто со знакомыми, считай с чужими людьми, она не любила. И все же решилась на разговор с более опытными в семейных делах коллегами, всю дорогу обдумывая, как бы исхитриться сделать это так, чтобы никто не догадался о том, что именно ее волнует, что у нее возникли проблемы. Не хотела, чтобы ее жалели, осуждали ее сына, пусть даже за спиной.