Часть первая
Итальянское лето
Два журналиста на сорока квадратных метрах – это Персидский залив в период военных маневров. Так как в обозримом будущем изменения жилищных условий в нашей небольшой семье не предвиделось, на двадцать девятом году жизни во мне окрепло желание покончить с журналистикой.
Эванжелина горячо одобрила мое решение. Она сказала, что так я смогу уделять больше внимания журналисту номер один – Сержу. Сам Серж только пожал плечами, у Антрекота тоже не возникло возражений, и к началу июля я окончательно решилась изменить жизненный курс если не на сто восемьдесят градусов, то хотя бы на девяносто. Сейчас я понимаю, что именно эта идея, появившаяся в моей голове, и спровоцировала трагические события последующих двух месяцев.
В один из последних дней июня Эванжелина лежала на кровати в моей спальне и, болтая в воздухе ногами, читала в «Коммерсанте» нашу любимую рубрику «Привоз».
– «…В валютной секции магазина „Руслан“ внимание почитателей практичной немецкой моды привлечет коллекция маленьких облегающих черных платьев фирмы „Виктория ЭФ“ (около 60 долларов). Любительницам красиво позагорать рекомендуются закрытые купальники с модным геометрическим рисунком (44 доллара) и изысканные черные купальники с отделкой тонов черного перламутра (64 доллара)…» Таня, почему у нас нет долларов?
Интересный вопрос. Он и меня иногда беспокоит.
Антрекот прятался среди разноцветных подушек – были видны только сверкающие глаза и настороженные уши – и изображал из себя охотника, выслеживающего дичь. «Дичью» служили ноги Эванжелины.
– Антрекот, не царапайся! О, Таня, смотри, это как раз для нас!
На одной из страниц «Коммерсанта» на четверть полосы была разверстана реклама фирмы «Интерком». А на другой полосе Эванжелина обнаружила объявление, в котором говорилось, что в компании «Интерком» вакантно место директора службы «паблик рилейшнз». Действительно, это мне подходило. Если я решила покончить с журналистикой, то было бы нецелесообразно бросаться, как в омут, в совершенно незнакомую мне область деятельности и, например, начинать торговлю слоеными пирожками. «Паблик рилейшнз» – это уже не журналистика, но кое-что из моих знаний в этой сфере могло бы пригодиться.
Я не кинулась сразу же к телефону, несмотря на подстрекательство Эванжелины, а пошла другим путем.
На следующий день я позвонила в «Интерком». Мне сразу же ответил мужской голос.
«Так, – подумала я, – если фирма может оккупировать четверть полосы в „Коммерсанте“, а на звонок отвечают четко и корректно, то ее дела идут наверняка неплохо». (Однажды мы с Эванжелиной решили позвонить в офис какой-то фирмы, чтобы узнать, сколько стоит настольная издательская система. Трубку взяла женщина, явно только что поднявшая голову со стола, который использовала в качестве подушки.
– Але, это хто? – заспанным голосом спросила она.
– Это мы, – ответили мы с Эванжелиной. – Хотим купить у вас настольный издательский комплекс.
– А мы продаем?
– Вроде бы продаете.
– Вы тогда подождите у трубочки, я пойду спрошу…
Издательский комплекс мы тогда так и не купили, но потом, встречая на развороте очередной газетной полосы или журнала монументальную рекламу знаменитой фирмы, мы каждый раз вспоминали, что отвечать на телефонные звонки там доверяют сонным и некомпетентным тетерям.)