Некоторые книги следует только отведать, другие – проглотить, и лишь немногие стоит разжевать и переварить.
Ф. Бэкон
Методы психотерапевтической интервенции известны с незапамятных времен. В современной психотерапии их называют директивными, манипулятивными, косвенными, опосредованными и т. д. Они описаны почти во всех современных руководствах по психотерапии, но применяются крайне редко. Такой древний, но в то же время высокоэффективный метод, как гипнотерапия, вообще исчез из арсенала множества современных психотерапевтических приемов.
Оправдано ли применение директивных методов психотерапии, когда весь мир, а последние десятилетия и Россия, использует психотерапию гуманистического направления, адресованную к личности пациента?
Французские психотерапевты еще в начале ХХ века отказались от гипноза, посчитав его опасным и вредным.
Особое неприятие вызвал гипноз у Бабинского и его учеников. В 1910 г. он писал, что гипноз «…это опасный метод, смесь игры, обмана и симуляции» (82, с. 11). После работ П. Жане (1918) последовало глубокое молчание. В 1923 г. он писал, что закат гипноза всего лишь преходящее затмение, сиюминутное случайное происшествие в истории психотерапии. «Как только мода завершит свой круг, она вернется к лечению посредством гипнотического внушения, как она возвращается к забытым шляпкам наших бабушек и мам» (1919). «Гипноз мертв – пока не воскреснет» – верил П. Жане (82, с. 12).
В «похоронах» гипноза, как ни странно, большую роль сыграл З. Фрейд, испугавшись собственного открытия (случайного) трансфера. Но в начале своего пути «работа с помощью гипноза была чрезвычайно увлекательна. В первый раз появилось чувство преодоления своего бессилия, да и слава чудотворца была очень лестной» – так он писал в своей автобиографии, изданной в 1925 году.
Но это воспоминания. А что было раньше? В 1909 г. в «Лекциях о психоанализе» он писал: «Вскоре гипноз стал для меня неприятен, как капризное и, так сказать, мистическое средство. Только тогда, когда вы исключите гипноз, вы сможете заметить сопротивление и вытеснение и получите действительно правильное представление о патогенном процессе» (64, с. 155).
Что же подвигло З. Фрейда так резко отказаться от гипноза? Боязнь обвинений в шарлатанстве, мистифицизме? Конечно, нет. Обвинение в эротизме гипноза, которое как «Дамоклов меч» висело над всеми гипнотизерами, начиная с А. Месмера. В 1921 г. З. Фрейд сам признавался, что «гипнотические отношения заключаются в неограниченном любовном самопожертвовании за исключением полового удовлетворения» (64, с. 41).
В последующем, видимо, испытывая чувство вины перед покоящимся мертвым телом гипноза, выступая в 1918 году на конгрессе в Будапеште, он сказал: «Практикующие психоанализ должны будут примешивать к чистому золоту анализа значительное количество меди прямого внушения» (64, с. 86).
Я не буду останавливаться на истории возрождения гипноза за рубежом. Об этом ярко и страстно пишет Леон Шерток в своей замечательной книге «Гипноз». В России гипноз никогда не умирал, и только начиная с 80-х годов прошлого века интерес к нему померк, заслоненный тенью гигантского числа психотерапевтических методик гуманистической направленности. Но на смену классическому гипнозу пришли методы стрессовой, шоковой гипнотизации, получившие название «кодирования».