Генрих из Плавна, когда мастером прусским был избран,
Хотел мстить полякам за неизлечимую рану
От этой прошлой битвы войско собирал
Дабы замки отобрать и за ущерб отыграться.
Михал Кохмайстер собрал разных иностранцев,
Чехов, саксонцев, моравцев, гольшаков и немцев.
Всех десять тысяч, тоже короля римского
Помощь и пятьсот конных мастера лифляндского,
Король это в Нишаве слыша, сразу же двор свой отправил,
K которому шляхты большой сбор прибавил. [231]
Что их было шесть тысяч, шли под Короново
Где Mихал Кохмистер стоял, дать битву готовым был.
Где Немцыюс Шлензак один на один вызывал
На бой с деревом, и кираса всего покрывала.
Ян тоже Щичицкий, поляк, к нему выскочил,
Так деревья друг с другом охотно в бой вступили.
Сбил с коня поляк Шлензака и взял в плен живого.
Так войска, ко встрече жадные огромной
Трубами знак выдали. Крик, гул и треск везде
Хоругви развернутые полощутся в каждом ряду.
Скачут навстречудруг другу, в грудь меря деревья.
Крик, гул, из других внутренности кровавые, плывут из брюх.
Врукопашную срезались все.
Грохот от мечей суровый.
Кто выпишет смерть мужей, кто высчитает тревоги?
Михал Кухмистер немцев побуждает к войне
Сям и там, и сам ездя, весь в кирас вооруженный.
Поляков Мезероцкий, Островицкий, смелые
И Мартин Лабишинский войсками командовали.
Броня и оружие, меч, от солнца блестят
И войска одни других мощью выжимают.
Валятся трупы мужей, валятся и кони,
И счастье, равное стало, на обе стороны.
Секутся азартно, жизнь отмерив,
И даже гетман Mихал: «Фрыт!» крикнул, выступив,
Наши тоже дали согласие, так себе уселись
И раненных и смертельных на сторону, отвели
Раны их осмотрев, и пили себе
Лях к немцу, даже и Бог сам смеялся им в небе,
Видя согласие, тех, что раньше сурово били [231v]
Но недолго в этом согласии так, отдохнув, были,
Вскочили же к себе с большим криком, с треском
Что даже небо затмили поднятым песком.
Уже так вслепую секут, зажмурив глаза,
Охота в них и гнев добывают азартной мощи,
Второй раз, Фрыт, Фрыт, крича, согласились, Сев, обе стороны от труда холодились
Но на себя вскочили с суровым страшным азартом,
И так трупы лежали нагроможденные рядом,
От бубнов, труб, пушек, ружей треск. Ян Островицкий,
Крепким названный немецкие отряды перебил все,
Зарезал хорунжего и взял хоругвь от него,
И пробился с ней назад к войску своему,
После этого немцы без знака поколебались строем
И наши их прервали с огромным криком
Они бегут рассыпаясь по широким полям,
И другие по бро[z]дистых валяются пашнях.
Восемь тысяч немцев легло на поле побитых
Наши обогатились с их добычи обильной, еще
Пленных несколько отрядов с Кохмайстером, гетманом,
Рядом долгим перед королем ставили, их господином.
Пленных король всех пустил, обещанием обязав,
А Кухмайстера, гетмана, в Хенчин заслав,
Там его держал в тюрьме, и, согласно званиям,
Рыцарей одарил с королевской щедростью.
Третий раз после Тухола, Шафранец хитростью
Отомстил за взятие замка неприятелю,
Три их отряда победил и взял в плен их вождей
Что их трупов большое число лежали по дороге. [232]
Ганс, князь Монстерберский, с ви[r]цбургским епископом,
Эберандем, удрали, и наши их добычей