70 000 лет назад
Близ нынешнего Сомали
Открыв глаза, ученая тряхнула головой в попытке прояснить сознание. Корабль активировал процедуру ее пробуждения. «Почему?» Обычно процесс побудки проходил более спокойно, если только… Густой туман в трубе немного рассеялся, и она увидела на стене мигающий красный огонек – сигнал тревоги.
Труба открылась, и внутрь хлынул холодный воздух, заструившись вокруг, пощипывая кожу и выгоняя последние язычки белого тумана. Ступив на ледяной металлический пол, ученая нетвердой походкой направилась к пульту управления. Взмыв от панели, искрящиеся зеленые и голубые волны, будто бьющие фонтаном стайки красочных светлячков, охватили ее ладонь. Она пошевелила пальцами, и настенный дисплей отреагировал. Да, гибернация длиной в десять тысяч лет закончилась на пятьсот лет раньше срока. Ученая бросила взгляд на две пустых трубы позади себя, а затем – на последнюю, где находился ее спутник. Эта труба уже запустила процедуру пробуждения. Ученая быстро заработала пальцами в надежде остановить процесс, но опоздала.
Его труба с шипением открылась.
– Что стряслось?
– Пока не знаю.
Она вывела на дисплей карту мира и ряды статистических данных.
– У нас популяционная тревога. Быть может, ситуация вымирания.
– Источник?
Она вывела в центр карты небольшой островок, изрыгающий чудовищный шлейф черного дыма.
– Супервулкан близ экватора. Глобальная температура резко понизилась.
– Какие подвиды пострадали? – поинтересовался ее товарищ, выходя из своей трубы и ковыляя к пульту управления.
– Только один – восемь тысяч четыреста семьдесят второй. На центральном материке.
– Это огорчительно, – заметил он. – Они были весьма многообещающими.
– Да, были, – согласилась ученая, отталкиваясь от пульта; теперь она могла держаться на ногах самостоятельно. – Я бы хотела это проверить.
Напарник бросил на нее вопросительный взгляд.
– Просто хочу взять образцы.
* * *
За четыре часа они успели переместить циклопический корабль через полпланеты, и теперь ученая в камере обеззараживания застегивала последние пряжки легкого скафандра. Затем надела шлем и выпрямилась, ожидая, когда дверь откроется.
– Проверка аудио, – произнесла она, включив в шлеме систему связи.
– Аудио в порядке, – сообщил ей коллега. – Также принимаю видео. Выход разрешен.
Двери распахнулись, явив взгляду белый песчаный пляж, но уже в двадцати футах от полосы прибоя песок был скрыт толстым слоем пепла, тянущимся до самого скалистого гребня.
Ученая бросила взгляд в пасмурное, затянутое пеплом небо. Взвешенные в атмосфере частицы пепла со временем выпадут на землю, и солнечный свет вернется, но к тому времени многим обитателям планеты, и подвиду 8472 в том числе, будет уже все равно.
Взобравшись на вершину гребня, ученая оглянулась на черную громадину корабля, лежащего на песке, будто механический кит-переросток. Планета казалась хмурой и неподвижной, словно те из миров, которые довелось исследовать ученой, где жизнь только-только начинала зарождаться.
– В последний раз признаки жизни отмечены за гребнем, азимут двадцать пять градусов.