Читать Врата Птолемея

М-р Руперт Деверокс — премьер-министр Великобритании и империи, временно исполняющий обязанности шефа полиции.

М-р Карл Мортенсен — министр обороны.

Г-жа Хелен Малбинди — министр иностранных дел.

Г-жа Джессика Уайтвелл – министр госбезопасности.

М-р Брюс Коллинз — министр внутренних дел.

М-р Джон Мэндрейк – министр информации.

Г-жа Джейн Фаррар — помощник шефа полиции.

М-р Квентин Мейкпис — драматург, автор «Юбок и ружей» и иных пьес.

М-р Гарольд Баттон — волшебник, учёный и собиратель книг.

М-р Шолто Пинн — торговец, владелец магазина «Новое снаряжение Пинна» на Пиккадилли.

М-р Клайв Дженкинс — волшебник второго уровня, департамент внутренних дел.

Г-жа Ребекка Пайпер – помощница м-ра Мэндрейка, министерство информации.

Г-жа Китти Джонс – буфетчица и ученица волшебника.

Г-н Клем Хопкинс — странствующий учёный.

Г-н Николас Дру — политагитатор.

Г-н Джордж Фокс — хозяин трактира «Лягушка» в Чизике.

Г-жа Розанна Лютьенс — частная преподавательница.

Бартимеус – джинн на службе у м-ра Мэндрейка.

Аскобол, Кормокодра, Мавамба – более могущественные джинны на службе у м-ра Мэндрейка.

Ходж, Пурип, Фританг – менее могущественные джинны на службе у м-ра Мэндрейка.

Александрия, 125 г. до н. э.

Ассасины проникли на территорию дворца в полночь, четыре чёрные тени на фоне тёмных стен. Прыгать было высоко, земля была твёрдая, но прыжок их произвёл не больше шума, чем дождь, шелестящий по земле. На три секунды они замерли неподвижно, принюхиваясь, втягивая ночной воздух. Потом принялись пробираться вперёд, сквозь тёмные сады, мимо тамарисков и финиковых пальм, к покоям, где отдыхал мальчик. Ручной гепард на цепочке пошевелился во сне. Далеко в пустыне взвыли шакалы.

Убийцы крались на цыпочках, не оставляя следов в высокой сырой траве. Одеяния развевались у них за плечами, разбивая их тени на отдельные лоскуты. Что тут увидишь? Листву, шелестящую под ночным бризом. Что тут услышишь? Ветер, вздыхающий в пальмовых листьях. Ни шороха, ни блика. И джинн в обличье крокодила, стоявший и на страже у священного пруда, ничего не заметил и остался неподвижен, хотя они прошли на чешуйку от его хвоста. Для людей – совсем неплохо.

Полуденная жара осталась лишь воспоминанием, в воздухе царила прохлада. Над дворцом плыла круглая холодная луна, заливая серебром крыши и дворы.[1]

Вдали, за стеной, ворочался во сне огромный город: стучали колеса по немощёным улочкам, из весёлого квартала, растянувшегося вдоль пристаней, доносился далёкий смех, прибой мягко шлёпал по камням. В окошках горели лампы, на крышах, в небольших жаровнях, светились тлеющие уголья, а на вершине башни у входа в гавань пылал большой костёр, несущий свою весть далеко в море. Его отражение колдовским огоньком плясало на волнах.

Стражники на постах резались в азартные игры. В многоколонных залах спали на тростниковых подстилках слуги. Ворота дворца были задвинуты на три засова, каждый толще человеческого торса. И никто не смотрел в сторону западных садов, по которым на четырёх парах ног беззвучно пробиралась смерть, неуловимая, как скорпион.

Окно мальчика было на первом этаже дворца. Четыре тени припали к стене. Предводитель подал сигнал. Один за другим прижимались они к каменной кладке и принимались взбираться наверх, цепляясь лишь кончиками пальцев и ногтями на больших пальцах ног