Башня «Тигра», отчетливо видимая в телескопический прицел, медленно повернулась вправо, затем – влево, после чего замерла. Длинная «оглобля» 88-миллиметровой пушки с дульным тормозом на конце плавно поползла вниз.
«Он же меня крестит… Сейчас!»
– Понеделин, мать твою! Чего ждешь? Стреляй!
Никто не отозвался. Похолодев пришедшим в один миг озарением, я осознал, что ни Понеделина, ни кого другого в танке нет. Я один в башне, сижу на месте наводчика и растерянно смотрю, как «Тигр» не торопясь выцеливает мой танк. Твою ж мать!
Схватился за рукоятки и нажал кнопку. Загудел мотор электромеханического привода, и башня медленно (слишком медленно!) стала поворачиваться. Сетка прицела поймала угловатый силуэт немца и замерла. Теперь опустить ствол… Мы его тоже «перекрестим».
Набалдашник дульного тормоза «Тигра» остановился и замер. Все. Я опоздал. Подкалиберный снаряд 88-миллиметровой пушки «Тигра» пробьет лобовую броню Т-62 – ему это по силам. Вольфрамовый сердечник снаряда и сорванные им осколки брони стальным безжалостным вихрем прочешут внутреннее пространство танка, разрывая на куски мягкую человеческую плоть. Мою плоть…
В отчаянии я надавил кнопку спуска: прицельного выстрела не получится, так хоть ослеплю вспышкой. Пушка молчала. «Забыл зарядить!»
– А-а-а!
Ослепительно-белое пламя, вспыхнувшее на конце ствола «Тигра», закрыло поле обзора. Удар! Я содрогнулся всем телом – и проснулся. Твою мать!..
Некоторое время лежал, ощущая, как стынет на теле горячий пот. Опять этот сон! Почему? Откуда «Тигр»?.. В жизни нашим танкам никогда не встретиться, а мне не сидеть в башне Т-62 – даже если случится война. Судимого в армию не возьмут – даже в штрафную роту…
Прислушался. В казарме отряда царил полумрак – до подъема не скоро. В отдалении кто-то смачно похрапывал, сосед наверху повернулся, что-то пробормотал во сне и затих. Я никого не разбудил своим криком. Вот и славно. Улегся на правый бок и закрыл глаза. Сознание медленно затухало. «Пусть снова будет «Тигр»! – промелькнула мысль. – В этот раз я успею. Непременно!»
Тьма…
– Вы признаете себя виновным? Несколько слов… Пожалуйста!
В лицо тычут микрофонами, над головой нависают телекамеры, самые настырные из журналистов даже пробуют оттеснить конвой. Я молчу и просто шагаю от автозака в толпу. Волна борзописцев отшатывается, оставив узкий проход к дверям. Иду быстро, хотя после раскаленной солнцем металлической будки автозака хочется подышать.
За изгородью что-то орут бесноватые тетки в платках. Там мелькают плакаты, шумят мегафонами милиционеры, гудит народ. И это только первый день. Что будет дальше? Там-па-рарам. Выпить бы! Только кто ж даст? Эх!..
Зал переполнен, стоят даже в проходах. Судья кашляет и сморкается: он простужен. Где сумел? Лето в разгаре.
– Подсудимый, назовите себя!
– Вигура Олег Юрьевич.
– Последнее место службы?
– Командир роты гвардейского танкового полка.
– Воинское звание?
– Капитан.
Судья разбирается с другими участниками процесса и приступает к обвинительному заключению. Публика внимает: многочисленные земляки и родственники убитой, журналисты и просто любопытные – немногие допущенные в переполненный зал. Судья все читает, голос его звучит монотонно, и я забываюсь.