– Госпожа Щебетина? Это Нью-Йорк. С вами говорит служащий концерна «Юнико»…
Катя просто уверена была, что это шутка. Идиотская шутка кого-то из бывших одноклассников. Было у них в классе несколько типов, способных так пошутить. Но кто именно? Маркелыч давно отец семейства, и жизнь его скрутила так, что у него времени не осталось на выдумки. Гусев находится в служебной командировке в Чечне. И ему-то как раз не до подобных шуточек. Мог, конечно, так приколоться Герка, но Герка сидел.
– Должен с прискорбием сообщить вам, госпожа Щебетина, что господин Юнин скончался от сердечного приступа.
Мать с миксером в одной руке и с кастрюлей в другой появилась в дверях. Ей показалось, что дочь что-то странное мелет по телефону.
– Опять балуются?
Наконец Катя положила трубку. Вопрос матери остался без ответа.
– Ты что – язык проглотила? Кто звонил-то?
Катя села на диван, потом зачем-то сбегала в комнату отца, вернулась и села на прежнее место.
Старшая сестра вышла из ванной с чалмой из полотенца на голове.
– Что-то случилось?
Даша последнее время стала склонна к ожиданию плохих новостей, и поэтому ошарашенный видок сестры не застал ее врасплох.
– Звонили из Америки, – проговорила Катя, с удивлением прислушиваясь к собственным словам. – Сказали, что Славка Юнин умер.
Несколько секунд все молчали. Катя почему-то отметила, что Даша становится похожа на мать. Ее некогда тонкая фигура потеряла форму, размылась. Начала полнеть. И все же черты лица от этого не пострадали. Вот сейчас Дарья подняла свои бровки домиком, глазищи распахнула. Скорбящая мадонна, да и только. Удивительно, как Даша помнит всех одноклассников младшей сестры.
– Из Америки? – переспросила мать. – А почему именно тебе звонят?
– У него больше никого не осталось… – вместо Кати прошептала Даша. У нее уже давно дружно бежали слезы. – Бабушка-то давно умерла…
Катя внимательно наблюдала за матерью и сестрой. Поверили. Судя по их реакции – все возможно. Может быть, ее никто и не разыгрывает? Получается, что Юнин и правда умер.
У него был врожденный порок сердца, это все знали. Когда мальчишки толпой ходили в военкомат, Славка оставался на уроках с девчонками. В армию его так и не призвали. Нет, все-таки – чушь! Они же такие молодые! Осталось одно: это он сам так мог подшутить над ней. Вот именно: тест на жадность!
– Согласно завещанию господина Юнина, вы являетесь его единственной наследницей…
Ну конечно! Шутник… Хорошо хоть она не повела себя как последняя дура, не закричала в трубку: «Вылетаю немедленно!»
Она прежде всего сказала, что считает подобные шутки идиотскими. А потом добавила, что даже если, не дай Бог, это все правда и Славка Юнин в свои тридцать лет только и делал, что думал о смерти и поспешил составить завещание (лично она от всей души желает ему доброго здравия), но ежели все-таки это случилось и он завещал ей, Кате, все свое добро, то ей от этого ни жарко ни холодно. Где она, Катя, а где – Америка? Прилететь она все равно не сможет, потому что деньги на билет ей придется собирать по всему городу, а свободных денег сейчас ни у кого нет.
Когда она все это изложила, на том конце провода промычали что-то по-английски, а затем на ломаном русском пообещали позвонить еще.