Глава 1. Дамир. Наши дни. Южное побережье
Шквальный ветер с моря — холодный, пронизывающий, сырой, — с силой бил по лицу, врезался в грудную клетку, обхватывал кисти рук, нещадно холодя их. Море Чёрное действительно отливало чёрным, на темнеющей серой, будто живой, поверхности мечущихся волн.
Дамир жил в этом приморском городе с конца сентября, а море вблизи видел впервые. Не из-за загруженности, не было интереса. Море и море. Вода. Гладь — то спокойная, то мечущаяся, то синяя до рези глаз, то сереющая как сегодня, — видна с балкона квартиры Дамира. Вспомнил о море внезапно, по пути из аэропорта, где провожал отца домой. Неожиданно захотелось ощутить себя живым, почувствовать, прочувствовать, включить цепочку нейронных связей в головном мозге, отправить импульсы по позвоночному столбу.
Штормовое предупреждение. Шквальные порывы ветра. Стихия. Если верить всей лабуде, льющейся с экранов зомбоящиков и смартфонов, сейчас он должен почувствовать страх перед стихией, восторг, интерес хотя бы. Ничего. Море и море. Вода.
Дамир развернулся, прошёл узкой улочкой к припаркованному на пустующей площади автомобилю, уселся за руль, безразлично разглядывая покрасневшие на ветру руки. Он и холода не чувствовал. Мертвец. Сраный Дракула. С той лишь разницей, что Влада Цепеша интересовала кровь, а Дамира — ровным счётом ничего.
Он проводил взглядом группку смешливых девчонок. Студентки, скорее всего первокурсницы, кутались в коротенькие курточки, натягивали шарфы на головы, стряхивали с ног в обтягивающих джинсах капли дождя и влаги, тянущейся с моря, окутывающей, студёной.
Зима… Три недели до нового года, плюс семь по Цельсию, дождь… Говорят, иногда бывает ноль, и замерзают лужи по утрам.
Рингтон отвлёк от рассматривания девчонок. Забавные, как воробьи взъерошенные. На дисплее комфортабельного салона авто высветилось имя. Дамир принял вызов.
— Дамир! Сколько можно звонить? — раздался недовольный, слегка обиженный голос Алии, она просила называть себя Лали.
— Прости, телефон в машине забыл. Ходил на море смотреть.
— Море? — смех прорезал салон, красивый смех, завораживающий, женский. — Зачем тебе море?
— Просто. Стало интересно.
— Любопытный какой, - вот и заигрывающая интонация. — А тебе не интересно, зачем я звоню?
— Интересно, - именно так нужно ответить. Отвечает.
— Я купила билет, послезавтра буду у тебя. Ты рад?
— Я рад, — именно это хотят слышать. Он рад.
— Замечательно! — и снова слышен смех, женский, предвкушающий и обещающий одновременно, искушающий даже. — Встретишь?
— Конечно, встречу, Лали, — удаётся выдавить из себя улыбку, будто она её видит, словно она ей нужна.
— Я соскучилась. Пока-пока, — и столько обещаний в этом «соскучилась».
— Я тоже. Пока-пока, — отзеркалил Дамир фразу и нажал отбой.
Дамир знал, зачем на самом деле прилетает Алия. Алия знала, все знали, и все ждали. Он должен сделать официальное предложение женщине, с которой встречается два года. Этот новый год она встретит в статусе невесты, а к лету станет женой Дамира Файзулина, желательно беременной женой.
Женой… Жена и жена. Море и море. Вода.
— Ты должен это сделать, — сухими губами вколачивал истину отец, стоя в терминале современного аэропорта. — Пора создать семью, тебе нужен наследник, нужен сын. Ты должен жениться на Алии. Она подходит тебе. Она подходит нам.