Денис Овсянник
1 февраля 1981 г.
Валдай уныло изучал свежие списки, скользя взглядом по белым строкам на черной бумаге и лишь изредка цепляясь за отдельные имена и профессии.
В послеобеденное время коллектором овладевала благостная тишина, которой Валдай наслаждался с упоением. Грохот торопливых шагов по коридору второго этажа нарушил покой. Такого не случалось за всю его службу.
Помощник Валдая Мирон чуть ли не кубарем скатился по ступенькам и кинулся к стойке. На лице – неописуемый ужас. Вцепившись обеими руками в стойку, он силился что-то сказать. Зеленые глаза таращились на босса, но слова застряли где-то глубоко в глотке.
Небрежно отшвырнув списки, Валдай ухватил Мирона за отвороты пиджака, встряхнул как следует и спросил тревожно:
– Ну?!
– Художник умер, Валдай.
– Как… умер? – опешил управляющий, выпуская пиджак Мирона. – Это… невозможно.
– Он там, наверху, – палец Мирона указал в потолок. – Лежит у себя на полу возле двери.
Валдай рывком перемахнул стойку и бросился на второй этаж. Домчавшись до нужной двери, он замер, положив ладонь на ручку. Сзади топотал Мирон. Две двери по коридору открылись, гости выглянули на вторую волну шума.
– Что-то случилось? – спросила хрипло Аделаида.
Лицо ее показалось Валдаю напряженным. Неужели почувствовала?
– Нет… То есть пока еще ничего не известно. Гостям ничего не угрожает.
– Не угрожает?! – воскликнул Демьян. – А что-то может и угрожать?
Валдай мысленно отругал себя и решил исправиться:
– Я неверно выразился. Все нормально. Просто срочно понадобилось побеседовать с Марком. Отдыхайте. Все в порядке.
Он расплылся в любезной улыбке, самого же трясло изнутри. Как только гости недоверчиво скрылись в комнатах, он рванул дверь на себя. Одного взгляда на бледное лицо растянувшегося на полу Марка было достаточно. Мертвее не бывает. Валдай судорожно захлопнул дверь и спросил у Мирона:
– Что-нибудь трогал?
– Нет. Я постучал – он не открывал. Тогда я вошел, увидел его – и сразу к тебе.
Звякнули ключи, управляющий запер номер и спешно направился к лестнице. Мирон семенил сзади.
На лестнице Валдай уже не сдержался, слетел через две ступеньки вниз, пробежал по холлу и ловко запрыгнул за стойку. Схватив отброшенные списки, он стал лихорадочно перебирать листы:
– Где же это?
– Что делать будем, Валдай? – нервно приплясывая, спросил Мирон. – Надо бы сообщить наверх.
– Сдурел? – оторвался Валдай от списков. – Сметут за милую душу! Сами справимся, – он продолжил занятие.
– Сами? Это как же?
– А вот так! – Валдай победно ткнул один лист под нос помощнику. – Читай, пункт четыре три шесть.
Мирон внимательно прочитал.
– Сегодня в шестнадцать сорок семь?
– Да, и у тебя всего сорок минут сделать так, чтобы этот человек оказался именно в нашем коллекторе.
Боря Соснин (хотя какой уж тут Боря – вчера тридцатник разменял – Борис!) проснулся ближе к обеду. Чувствовал он себя скверно: праздник удался. Ни о каких клиентах и речи не могло быть сегодня. Ни вчера, ни позавчера, ни даже завтра.
Кончилась его лафа. Где-то с пару месяцев назад. А виноват всемирный договор с Томесто, заключенный в конце 2012-го. И что удивительно: заключенный 20 декабря, когда вся планета дрожала в ожидании Армагеддца.