Читать От Савла к Павлу. Обретение Бога и любви. Воспоминания

Допущено к распространению Издательским советом Русской Православной Церкви ИС Р16-520-0964

Серия

«Наследие семьи Пестовых и Соколовых»

Сборник, который вы держите в руках, состоит из трех частей. И объединяет их то, что можно назвать «действием Промысла Божия в семье Пестовых».

Мне посчастливилось родиться в этой семье. Кроме того, на протяжении пятнадцати лет я жил с бабушкой и дедушкой, Николаем Евграфовичем и Зоей Вениаминовной Пестовыми. И главное, о чем я могу свидетельствовать: у них была друг к другу любовь.

Первая часть этой книги – очень искренние воспоминания Зои Пестовой о своей юности. Вторая – история жизни Николая Пестова. Третья часть – отрывок из главного труда Николая Евграфовича, книги «Современная практика православного благочестия».

Над «Современной практикой…» дедушка начал работать в конце 30-х годов, а собирать богословскую литературу еще раньше, в 20-е годы. Находил книги у друзей и родственников, много приобретал у букинистов: в 20— 30-е годы на развалах можно было найти немало редких книг, в том числе религиозных.

В результате у него образовалась библиотека, которая насчитывала около двух тысяч томов. Вся его комната – шкафы, антресоли – была забита книгами. И ежедневно по два-три часа он занимался штудированием этих книг, выписывая из святых отцов и подвижников благочестия самые важные, на его взгляд, вещи, касающиеся общественной, духовной, семейной жизни. А поскольку он был человек академического склада, ученый, то когда выписки стали занимать несколько тетрадей, он начал их систематизировать.

И это вылилось в огромную работу, которую дедушка называл «диссертация» (в том числе и для того, чтобы к нему не было претензий со стороны властей, что, дескать, он занимается какой-то сектантской деятельностью).

Он так говорил о себе: «Какой я богослов? Нет, я – просто христианин, который пытается что-то понять». И шутил: «Если ты в своей работе пользуешься трудами кого-то одного, это будет плагиат, двоих – компиляция, а вот если троих и больше – то это уже диссертация».

Первые главы своей «диссертации» он озаглавил «Путь к совершенной радости». Он был тем человеком, который увидел этот путь, он шел по нему. Что бы ни случилось в его жизни, он говорил: «Слава Богу за все» – и умел просто радоваться. И эту радость, которая была в его сердце, он вложил в свои труды.

Когда мы были детьми, то, конечно, иногда баловались. Родители и бабушка нас за это наказывали, а дедушка всегда говорил: «Это не наш метод!» И, если что-то случалось, если мы чего-то там натворили, он с нами разговаривал. Он не ругался – но он переживал и скорбел о наших грехах. Он даже иногда начинал плакать во время этого разговора.

Еще я помню, что к дедушке постоянно приходили посетители. Дверь у нас не закрывалась. Сегодня я могу сказать: в последние годы жизни Николай Евграфович был как старец. К нему приходили штатские и военные, даже генералы. Бывали известные деятели науки и культуры. Я помню, Дмитрий Евгеньевич Мелехов, светило психиатрии, навещал дедушку, изливал ему свою душу. Я знаю, люди в общении с ним находили большое утешение.

Я был еще мальчишкой и иногда играл в его комнате, когда кто-то у него был. Я ничего не понимал – кто там о чем говорит и плачет… Я в солдатиков играл, гвозди в пол забивал, украшал себя дедушкиными орденами – дедушка никогда не запрещал. Говорил: «Это же дети играются». Но, я помню, любой разговор с тем, кто к нему приходил, он всегда начинал и заканчивал молитвой. И еще у него была такая установка: там, где разговаривают больше двоих, – потерянное время.