Когда Джон Милман возвращался домой на Запад, ему не хватало только весны и собственного семейства. Однако к тому времени, как он добрался до Драй-Крика[1], где кончалась железная дорога, в природе все изменилось. Стоило лишь поднять глаза, чтобы убедиться, что весна, словно озорной мальчишка, уже карабкается вверх по склонам гор, слизывает снег с их могучих плеч и покрывает вместо него зеленым ковром молодой травы. А вот с родными оказалось сложнее. Жена и дочь Милмана должны были приехать с ранчо, чтобы забрать его из этого городка, но почему-то вовремя не прибыли.
Именно поэтому Джон метался из угла в угол номера гостиницы, чертыхаясь и проклиная все на свете. Находящийся тут же шериф Лью Уолтере всячески старался успокоить приятеля, уговаривая просто еще немного подождать, повторяя, что через час, в крайнем случае через два, женщины обязательно приедут. А пока лучше всего, считал он, устроиться где-нибудь в уголке и почитать Библию – и время пройдет незаметно, и пользы будет куда больше.
– Но я не видел их полгода! – прохрипел Джон. – Целых полгода!
А как он мог вести себя иначе, если был, что называется, самым обычным переселенцем? И не просто переселенцем – чужаком, что гораздо хуже. Настоящие жители Запада никогда бы не позволили себе такого взрыва чувств. Что ни говори, а со временем все они становились похожими спокойствием и невозмутимостью на своих вечных врагов – индейцев. Однако шериф, которому, как никому другому, было известно об этом человеке все, даже самое худшее, лишь улыбнулся и кивнул.
– Господи, – продолжал беспокоиться Милман, – да за час может случиться все, что угодно! Почему их так долго нет, хотел бы я знать? Элинор всегда пунктуальна, как морской хронометр, да и Джорджия не любит копаться. Значит, дело не в этом. Бог мой, в этих местах за полчаса может случиться всякое! А кстати, Лью, как поживает эта славная парочка, лорд Закон и леди Порядок, его достойная супруга? Они ведь по-прежнему в твоем ведении, не так ли?
– Поправляются, – с серьезным видом ответил шериф. – Правда, не так давно старикам пришлось пережить порядочную встряску, но сейчас уже все позади. Поправляются…
– А что за встряска? Из-за чего?
– Ну как тебе сказать. Видишь ли, считай, что тиф, лихорадка, оспа, дифтерит, белая горячка и жесточайший ревматизм – все эти напасти в один прекрасный день разом накинулись на наш город. А все потому, что к нам как снег на голову свалился Билли Шей и открыл тут игорный дом. Уж как я ни старался подбодрить наших стариков, как ни уговаривал, что и Закону, и его достойной супруге надо как можно чаще выбираться из дому, все напрасно! Бывало, и носу не высунут за дверь, пока солнце не встанет уже высоко. А как только сядет – шмыг за дверь, и нет их!
– А кто такой Билли Шей? – поинтересовался Милман, позабыв на минуту о своих тревогах.
– Шей-то? – усмехнулся шериф. – Да чистый яд, если хочешь знать!
– Как это? – удивился Джон.
– Отрава, вот он кто! Дрянь паршивая, вонючий скунс, – без особых реверансов отвел душу шериф. – Один из тех кровожадных негодяев, которые с малых лет умеют улучить момент, чтобы перегрызть кому-то глотку.
– Тогда почему ты не выдворил его из города?