Глава первая. Появление испанца
– А, так вы из Ольмаполя! – обычно восклицали мои собеседники, узнав, откуда я родом. И переводили разговор на невероятные сверхъестественные события, происходившие в своё время в нашем городе. Причём так их расписывали, что только диву можно было даваться! И чем дальше от нас проживал собеседник, тем больше было разных выдумок и кривотолков.
Впрочем, и в самом Ольмаполе мало кто обладал достоверными сведениями. Одному мне было доподлинно известно, как развивались события, потому что я участвовал в них от начала и до конца.
Всё началось с того, что городские власти закрыли детдом № 1 под названием «Обвязино» и, разогнав воспитанников по другим сиротским приютам, за гроши передали его строительному магнату Колмовскому.
Переделав здание, магнат разместил в нём ночной клуб «Нирвана», спортзал, сауну, всякие массажные кабинеты с девочками-массажистками и все, что положено в таких случаях. Словом, получался замечательный развлекательный центр для богатых.
Располагалось это заведение на краю просторного парка возле чудесного озера Чехоньлей. С другой стороны к «Нирване» почти вплотную подступали кривенькие улочки местных фавел всё с тем же общим названием Чехоньлей, там обитала городская беднота.
Но случилось нечто невообразимое. За день до открытия центра почва под ним стала стремительно проседать, а озеро едва не вышло из берегов. Сначала под воду ушёл первый этаж, за ним второй, и вскоре на поверхности осталась лишь островерхая, крытая синей черепицей крыша. На этом наступление Чехоньлея прекратилось.
По периметру озера собрались толпы ликующего народа. Слышались крики: «Это их Бог наказал!», «Давно бы так!», «Всех бы этих кровососов взять и в воду!», «На вилы их, эксплуататоров проклятых!» Короче говоря, народ ярился, но дальше выкриков дело не двигалось.
Я переходил от одной группы горожан к другой, жадно ловя каждое слово. Как бывший воспитанник злосчастного детдома, я, наверное, больше всех радовался несчастью, случившемуся с богатеями.
На участке берега, который ближе всего подходил к затопленной «Нирване», стояли несколько иномарок, а возле них – упитанные, надутые спесью важные персоны: сам Колмовский, мэр города, он же глава района, Федотов и другие начальники, там же стояла прибывшая с ними свита. Колмовский отдавал какие-то распоряжения, кажется, речь шла о применении мощных насосов и укреплении грунтов.
Этих людей я ненавидел лютой ненавистью.
Машина магната стояла крайней в ряду. Не знаю, как у меня оказался булыжник, словно кто сунул его мне в руки. Бросок, хруст – и лобовое стекло иномарки пошло густой паутиной трещин. Толпа ещё больше возликовала, но расступилась, и я остался один перед охраной нуворишей.