Стояла такая великолепная ночь, что принцу Кариму аль-Сафиру захотелось прокатиться по пустыне верхом на своем любимом жеребце.
Черное бархатное небо. Яркие, словно костры, звезды. Бледная луна, проливающая серебристый свет на бескрайнее море песка.
Но в эту ночь конная прогулка была невозможна. Его королевское высочество наследный принц Алькантара находился в салоне своего реактивного самолета, летящего из Вест-Индии на высоте двадцать пять тысяч футов над пустыней. На столике перед ним стояла чашка с остывшим кофе, на соседнем кресле лежал открытый кожаный дипломат.
Несколько минут назад Карим начал снова просматривать его содержимое, но быстро прекратил. Какой в этом смысл, если он знает, что внутри?
В течение последних двух недель он много раз рылся в содержимом дипломата, словно это могло помочь ему разобраться в том, что он никак не мог понять.
Взяв чашку, он поднес ее к губам. Кофе был холодным, но он все равно сделал глоток. Он был измотан физически и душевно и нуждался в порции кофеина, чтобы взбодриться.
Если бы только он мог зайти в кабину пилота и попросить его посадить самолет прямо сейчас.
Разумеется, это безумие. Наверное, ему просто не хватает тишины и прохладного ночного воздуха пустыни.
Карим фыркнул. Сегодня его голову переполняют безумные мысли.
Это не та пустыня, в которой он провел свое детство. Алькантар находится в тысячах миль отсюда, и его пески заканчиваются там, где начинаются лазурные воды Персидского залива.
Эта пустыня закончилась с появлением неоновых огней Лас-Вегаса.
Карим сделал еще глоток холодного кофе.
Лас-Вегас.
Он был там однажды, когда знакомый бизнесмен убедил его вложить деньги в строительство его отеля, и после этого больше никогда туда не возвращался.
Он считал этот город воплощением кричащей безвкусицы и средоточием сомнительных развлечений. Он сравнивал его с дешевой шлюхой, пытающейся выдать себя за утонченную куртизанку с помощью яркого макияжа и дешевых нарядов.
В общем, ему Лас-Вегас не подходил. В отличие от его покойного брата.
Рами провел там почти три месяца. Так долго он в последние несколько лет нигде не задерживался. Вегас привлек его, как пламя мотылька.
Карим откинулся на спинку сиденья.
Теперь, когда он все знал о жизни своего брата, он нисколько этому не удивлялся. После того как он подчистил кое-какие мелочи, его последние иллюзии рассеялись.
Подчистил кое-какие мелочи.
Его губы презрительно искривились.
Эта фраза принадлежит его отцу. На самом деле Карим устранял проблемы, созданные его непутевым братом, о которых отец ничего не знал. Король думал, что его младший сын просто не мог найти себя и обосноваться на одном месте.
Когда отец впервые произнес эти слова, Карим чуть не сказал ему, что принц не может себе позволить заниматься тем, к чему лежит его душа. Что ему нужно исполнять свой долг перед семьей и страной.
Вот только Рами эти вещи были неведомы. У него была авантюрная жилка, и он всегда находил способ уклониться от ответственности.
– Ты наследник престола, брат, – часто говорил он с улыбкой Кариму. – Я всего лишь запасной.
Возможно, будь Рами более серьезным и ответственным человеком, это уберегло бы его от ужасной преждевременной смерти. Его нашли с перерезанным горлом на холодной московской улице.