Читать Список Светлого

Дорога была несложной, рули себе и рули. На серпантине, конечно, арендованная машина вела себя не очень, все-таки не своя. И, похоже, шины лысоватые попались: машину на поворотах немного вело, а за ночь асфальт подмерз и покрылся ледяной коркой. Вскоре серпантин сменился монотонной однообразной трассой. Стало немного клонить в сон… Того, кто был за рулем, немного отвлекала парочка, сидящая на заднем сиденье. Они перешептывались, тихо смеялись, потом молодая женщина шутливо вскрикнула, словно обороняясь от заигрываний. Сидящий за рулем обернулся, чтобы узнать, над чем они так смеются, но в этот момент трасса изогнулась в крутом повороте, снова уходя на серпантин…

Некоторые в день рожденья подводят итоги. Некоторые радуются и предвкушают посиделки с друзьями и всяческие подарки. Некоторым грустно, что они стали на год старше. Некоторым вообще все равно, для них это обычный день.

Вика Ермолаева свой день рожденья ненавидела. Раньше она тоже ждала этот день, готовилась, звонила подругам… Но то было раньше. Завтра ей стукнет тридцать пять. Самый расцвет для любой женщины, если она не актриса. Актрисе в этом возрасте уже поздно ждать и надеяться, что удача постучится в дверь. Однажды на занятиях по сценической пластике Вика услышала, что если актер не реализовал себя к двадцати пяти-тридцати годам, дальше уже вряд ли из него что-то получится. Тогда-то она с этим высказыванием согласилась, потому что в девятнадцать лет она считала, что если к зрелому тридцатнику ничего не добился, то нечего и путаться под ногами, надо уходить в характерные роли. Ей казались одинаково далекими и двадцать пять, и тридцать, и тридцать пять. Вика была уверена, что уж ей-то к двадцати пяти покорится весь мир. Ну или хотя бы Москва. Кто же знал, что все сложится именно так…

Вика откупорила бутылку сухого красного и уселась на диван, чтобы как следует пожалеть себя. Через полбутылки, как и положено, нахлынули воспоминания.

Пятнадцать лет назад в коридорах ГИТИСа юную рыжеволосую студентку заметил один очень известный режиссер. Он поманил девушку к себе, взял за подбородок, повернул ее голову, чтобы посмотреть на профиль, потом, отпустив, спросил:

– Как зовут?

– Ермолаева Виктория.

– Ермолаева Виктория, завтра позвоните мне по этому телефону, – режиссер сунул обомлевшей девушке визитку. И пошел дальше по коридору, словно ничего не произошло, здороваясь по пути с преподавателями. Притихшие в сторонке однокурсники, наблюдавшие сцену во все глаза, тут же налетели шумной стайкой, окружили, выспрашивали…

Вике досталась роль второго плана в сериале. Она очень гордилась, что ей не пришлось пробиваться из массовки. В двадцать лет она уже мелькнула в двух сериях одного сериала, потом ее задействовали в другом, правда, сцены с ее участием вырезали. Потом пригласили на съемку полнометражного фильма. Начинающая актриса была счастлива – карьера обещала быть головокружительной. Но финансирование фильма внезапно прекратилось, и он так и не вышел на экраны. Вике пришлось вернуться к учебе.

Педагоги были недовольны: они считали, что студентов, которые побывали на съемках, очень сложно потом учить, до них не достучаться, а ведь младшекурсники еще мало что умеют и знают. Так, самые основы. И то не все и не слишком-то уверенно. Кроме того, такие студенты начинают пропускать занятия, мнить о себе слишком много, перенимать на съемочной площадке чужие приемы, до которых не доросли, переучивай их потом…