Читать Акимуды
© ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2012
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
В нашей истории много несостыковок и несуразицы, потому что она происходит в одной <больной> (зачеркнуто) большой несчастной голове с разными, не похожими друг на друга, отверстиями.
Из записок неизвестного монгола-путешественника
Часть первая
Россия для мертвых
В Москве никто никому не верит, и из-за этого часто дерутся. Вот стою я в очереди в Сбербанке на доброй тенистой Плющихе, где растут столетние пихты и тихонько ползают рогатыми улитками московские старожилы. В банке тесно, как в советские времена, и передо мной мужчина средних лет в бежевом пиджаке спрашивает смазливую девушку-оператора:
– Сегодня какое число?
Та отвечает:
– Пятнадцатое.
– А какой месяц?
Она без всякого удивления, как будто никто не обязан знать месяц, в котором мы живем, заявляет:
– Ноябрь.
– Вы уверены?
– Да.
– А по-моему, октябрь.
– Нет, ноябрь.
– Нет, октябрь. Я лучше знаю. Октябрь.
– Сами вы октябрь! – огрызается девушка.
Вот только что была милой, а теперь разозлилась, лицо перекосилось, и совсем уже не смазливая.
Но мужчина средних лет не замечает ее гнева и оборачивается ко мне:
– Сейчас октябрь или ноябрь?
– Не знаю, – равнодушно говорю я.
В Москве «не знаю» считается самым удачным ответом. Ты не берешь на себя никакой ответственности. Мы – не немцы, чтобы брать на себя ответственность за знание месяца, в котором мы живем.
– Но сейчас хотя бы осень или зима? – с тоской продолжает допытывать меня мужчина в бежевом пиджаке.
Я чувствую: он на меня наезжает. Весьма может быть, что он сумасшедший, еще не опознанный врачами или только что на наших глазах сошедший с ума, а у нас в Москве сумасшедших много, и поэтому надо вести себя осторожно.
– Кому осень, а кому и зима, – философски отвечаю я, понимая, что скоро начнется драка, и готовя пути к отступлению.
Девушка-оператор окончательно теряет терпение, выворачивает голову так, чтобы вылезти из своего окошка, в которое даже купюры с трудом пролезают, и кричит, обращаясь к очереди:
– У нас что сегодня в Москве, октябрь или ноябрь?
Тут какой-то старикашка отвечает:
– Смотря по какому стилю, по новому или по старому?
– Чего?
Девушка в смущении: она ничего не знает о разных стилях, она не помнит, когда и зачем была революция, и ждет разъяснений. Мужчина средних лет и вполне интеллигентной наружности, судя по красивому шарфу, говорит:
– Старый стиль до революции был, и его никто теперь не употребляет. Вы лучше скажите, что сейчас: октябрь или ноябрь?
Но старикашка потупился, не отвечает. Тогда женщина с морковными волосами говорит:
– Как вам не стыдно! Я только что с улицы. Там октябрь!
Дедуля на это:
– Я сейчас проверю. – И отправляется за дверь.
Уж не ветеран ли он? Еще недавно по большим праздникам в Москве появлялись старички в старомодных зеленых шляпах или в кепках отечественного производства с большим количеством блестящих медалей на пиджаках. Эти славные бойцы, победившие Германию и завоевавшие пол-Европы, к сожалению, почти все вымерли, но все же они дождались благодарности от внуков, которые в Москве к машинам привязывают георгиевские ленточки и на багажник клеют лозунг сердца: «Спасибо деду за победу».