* * *
Я работаю в Бруклинской больнице, в аптеке. Готовлю вливания для раковых больных. Химиотерапию, короче. Почти десять лет. Жалко таких пациентов очень. И не раз в голову приходили мысли – не дай Бог самому так мучиться! Когда придёт время умереть, хорошо бы сразу. И лучше во сне.
В тот понедельник, 21 июня 2010 года, я еле добрался до работы: слабость какая-то в теле, боль в груди, и дышать тяжело. За два дня до этого со мной случился инфаркт, только я не хотел верить, хоть и догадывался об этом.
В десять утра ко мне подошёл директор аптеки и поинтересовался, как идут дела. Я ответил, что отлично, как это положено отвечать в Америке, но всё-таки решил справиться у него:
– А при инфаркте потеют? Сильно так…
– Да, есть такой симптом. Случилось что?
– Я почти уверен, что в субботу у меня был heartattack.
– А чего ты ждал-то? Сразу «скорую» не мог вызвать? Хотя что теперь… Пойдём в приёмное отделение. Дойдёшь? Может, клерка с креслом вызвать?
– Не надо, я потихоньку.
После того как сняли ЭКГ и сказали: «Не двигайтесь – мы сами вас положим на каталку», – мне всё окончательно стало ясно. Я живу в Америке восемнадцатый год, но в больнице лежать не приходилось. Первый раз я попал в госпиталь. Да ещё в тот, где работал.
Меня завезли в какую-то комнатку с ширмой, сняли рубашку, ботинки, потом начали стягивать брюки вместе с трусами. Я ухватился за трусы: думал, в спешке они ошиблись. Но нет. «Всё, всё снимайте», – раздался властный голос.
Со мной работали несколько человек. Одна женщина измеряла давление и записывала названия медикаментов, которые я принимал в настоящее время. Вторая подошла и спросила:
– Вы какого вероисповедания?
Её вопрос меня немного шокировал. Что они, соборовать меня собрались? Но этот шок быстро прошёл – третья женщина, выхватив откуда-то электробритву, ловко начала сбривать волосы с моего лобка и мошонки.
«Всё, пиздец, к операции готовят»…
Мне дали подписать какой-то документ и тут же засунули в ноздри носовые канюли для ингаляции кислорода. Минут через десять на каталке бегом доставили к лифту. Как только двери его открылись, я услышал команду:
– Всем из лифта! Быстро!
Из него тут же ломанулось человек пять студентов. Вообще, в нашей больнице их много. Все в белых халатах, со стетоскопами на шее и толстыми тетрадками в руках. Серьёзные такие… Не смеются почти и разговаривают только на медицинские темы. Морды делают значительные, как коммунисты на партсобраниях в семидесятые.
Я вспомнил о своих студенческих годах. Как же весело и интересно они проходили! Время, конечно, другое было, да и страна тоже…
Стою в телефонной будке у Киевского вокзала.
– Лену можно?
– А её нет. Она в Ташкент уехала.
– Как в Ташкент? Мы же с ней встретиться сегодня должны…
И гудки…
Я с Ленкой в пионерлагере познакомился. Первый курс в институте закончил, а парнишка из моей группы предложил: «Петь, поехали в пионерский лагерь, месяц там поработаем. У меня связи имеются». Я согласился. Ему место вожатого досталось, а меня физруком назначили. Ну, думаю, отдохну на природе. Да и лишние деньжата не помешают.
Палату мне выделили отдельную, большую. На шесть коек. Курить разрешили. Портвейн пить. Только очень рано вставать надо, зарядку проводить, флаг на линейке поднимать. Понял я – не моё это. Да и стеснялся сильно, там пионерки разные были, некоторые на пару лет всего младше.