Глава 1
Подмена и слова из кукурузных хлопьев
Однажды вечером, когда Лиза ложилась спать, Патрик был все еще пухленьким, кругленьким похитителем конфет и обожателем сладких булочек, который одновременно раздражал и умилял ее. А на следующее утро, когда она проснулась, прежнего Патрика уже не было, ее брат стал совершенно, совершенно другим.
Она не могла описать точно, в чем разница. Внешне Патрик выглядел таким же, одетым в ту же пижаму с похожими на крыс злобными пришельцами, из дырки на одном красном носке – левом – все так же высовывался кончик толстого пальца, и даже по лестнице он спустился, как настоящий Патрик, на попе, подскакивая на каждой ступеньке – бум, бум, бум.
И все же он стал другим.
Не просто другим, а совсем-совсем другим.
Это чувствовалось в том, как он смотрел на нее, это таилось где-то в глубине его глаз, потерявших весь свой былой блеск. Он тихо – слишком тихо! – подошел к столу, чинно уселся на свой стул, положил на колени салфетку.
Салфетку! Настоящий Патрик никогда не пользовался салфеткой.
Никто, кроме Лизы, перемен в Патрике не заметил. Миссис Эльстон, Лизина мама, продолжала разбираться в куче лежавших на кухонном столе счетов, время от времени издавая грустные вздохи. Отец Лизы по-прежнему то входил на кухню, то выходил из нее – с незавязанным галстуком на шее и в одном носке, расстроенно бормоча что-то себе под нос.
Поддельный Патрик взял свою ложку и окинул Лизу взглядом, от которого у нее все внутри похолодело.
Затем ненастоящий Патрик принялся за свои, сделанные в виде букв, кукурузные хлопья. Он выуживал одну за другой нужные ему буковки и выкладывал их вдоль края своей тарелки.
У Лизы упало сердце. В этот момент она поняла, что именно случилось, поняла так же точно, как то, что небо находится у нас над головой и что, если как следует раскрутиться на месте, а затем резко остановиться, весь мир по инерции еще раз повернется вокруг тебя.
Душу Патрика похитили прядильщики. И оставили вместо него вот этого Не-Ее-Младшего-Брата.
– Мам, – сказала Лиза, а когда мать не откликнулась, еще громче повторила: – Мам!
– Мммм? – подпрыгнула на своем стуле миссис Эльстон и мельком взглянула на Лизу, а затем вернулась к изучению Инструкции по сборке кофейного столика – того самого, который она собиралась возвратить в магазин, потому что не понимала, как привинтить к нему ножки.
– Патрик какой-то странный, – произнесла Лиза.
Миссис Эльстон окинула дочь невидящим взглядом, затем неожиданно отвернулась и крикнула мужу:
– Ты когда-нибудь оплатишь счет за электричество?
Мистер Эльстон ответил так, словно не слышал жену.
– Ты не видела мои очки? – спросил он, поднимая вазу с фруктами и заглядывая под нее.
– Они у тебя на голове.
– Не эти очки. Те, что для чтения.
– Они пишут, что это их последнее предупреждение, – вздохнула миссис Эльстон. – Я уж и не вспомню, когда было первое. Мы действительно не оплатили счет за электричество? Готова поклясться…
– Я не могу пойти на работу без очков! – воскликнул мистер Эльстон. Он открыл холодильник, посмотрел в него, захлопнул дверцу и вновь выбежал из комнаты.
А Патрик тем временем закончил перекладывать выловленные из тарелки буковки. Из них он составил три слова: «Я ненавижу тебя». Затем Патрик сложил на груди руки и окинул сестру странным пустым взглядом – Лизе показалось, что его глаза потеряли свой прежний цвет и целиком стали черными.